Таёжное чудо. Повести - стр. 12
Камкин никогда не был в таком лесу. Он с трепетом, с каким-то религиозным преклонением трогал кору деревьев, возраст которых превосходил человеческий в десятки раз.
Но сплошная тёмная стена вокруг быстро надоела, захотелось простора. На третий день Камкин разведал выше по течению более-менее открытое место у реки, и перебрался со своим скарбом туда.
То ли река смыла лес необычайно высоким паводком, то ли геология виновата, или состав почвы иной, но в этом месте не росли высокие деревья. Лишь нечастые кусты обрамляли поляну со стороны леса, остальное пространство занимали весёлые травы, а у самого берега полоса чистого чёрного песка. Камкин не знал, что так высоко в горах можно встретить песчаный пляж. И самое замечательное – здесь не было ни комаров, ни мошки. Это было верхом блаженства.
Когда надоедало бродить по перекатам с удочкой, Камкин окунался в ледяную воду, а затем валялся раздетый на горячем песке с кружкой чая и сигаретой, и ни о чем не думал.
Вечером он занимался тем же, только у костра – сидел, смотрел в огонь, курил и попивал крепкий чай. Камкин вообще любил чай. Особенно свежезаваренный, крепкий и с сигаретой. Но Вера ругалась, говорила, что чай пьют только зеки, что от этого выпадают зубы и волосы, а лысый и беззубый супруг ей не нужен, и что весь цивилизованный мир пьёт кофе. Камкина от крепкого кофе тошнило, а слабый не давал никакого удовольствия, поэтому он пил компот, или покупную воду, а чай заваривал, когда бывал вне поля зрения супруги. А здесь, в тайге, он просто не хотел отказывать себе делать то, что любит. И Камкин пил чай, курил и смотрел в костёр.
Все-таки, чая он выпил лишнего – среди ночи проснулся. Было светло. «Луна взошла», – подумал Камкин. Ночь в горах зябкая, вылезать из спальника не хотелось. Камкин ещё повертелся с боку на бок, наконец, выбрался из уютного логова, сунул ноги в сапоги, побрёл, протирая глаза на поляну… И вдруг остолбенел. Свет исходил не от луны – на противоположном берегу светилось дерево! Камкин ещё днем обратил внимание на старый тополь и удивился, как он тут вырос среди сплошных хвойных, но чего в тайге ни бывает. И вот, этот тополь сейчас светился ровным ярким светом и освещал всю округу. Камкин забыл, зачем проснулся. Он глазел на необычайное явление и не знал, что он должен с этим делать. «Может, я сплю?» – Камкин ущипнул себя за нос, ещё потёр глаза. Дерево светилось, как новогодняя ёлка. Можно было различить каждый его лист. Камкин натянул голенища и побрёл на другой берег. Днём он здесь переходил. Но теперь оказалось сложнее, под самым берегом упал. Ледяная вода мигом привела в чувство. «Теперь я точно не сплю». Вскарабкался на утёс к тополю, подошёл вплотную. Толстый ствол не издавал света, тёмным круглым столбом он уходил в светящуюся крону и, казалось, прорезал её, как инородное тело. На удивление, и здесь, вблизи дерево светилось всё тем же ровным спокойным светом, не режущим глаз. Камкин отыскал острый камешек, поковырял кору. Нет, под корой света не возникало. Тогда он попытался добыть светящийся лист. Он пробовал залезть по стволу, достать ветви палкой, швырял камни. Наконец, один листок оторвался и ярким пропеллером стал падать в реку. Камкин бросился за ним, покатился с обрыва, больно ударился. И все-таки лист ему достался. Он застрял в папоротниках у самой воды.