Табу - стр. 5
Нет, она не плакала, не задавала вопросов, лишь иногда хмурилась, недоверчиво осматривая меня внимательным взглядом. Она прижимала подбородок, пытаясь спрятаться от пронизывающего ветра, выбрасывающего вверх облака снежинок с примесью мелких льдинок. Я расстегнул куртку, набросив ей на плечи. Благодарный вздох вылетел раньше, чем хлесткие слова:
– Мне и так нормально, забери, а то простудишься! О себе беспокойся, а не обо мне!
– Заткнись, – зашипел, схватив ее волосы в кулак, и дернул на себя настолько сильно, что ее тело глухо ударилось о мою грудь.
Эти слова были, как спусковой курок. Внутри взорвалось то, что копилось все это время. Тянул до тех пор, пока она не запрокинула голову назад. Прекратил дышать, когда увидел в желтоватом луче фонаря красивое лицо, преследующее меня по ночам последние несколько месяцев: глубоко посаженные глаза цвета крепкого чая так и искрились не выплеснутой яростью, то сужаясь, выдавая прищуром свое напряжение, то расширялись. Она была за гранью!
В ней было много всего: откровенного секса, которым от неё так и веяло, притягивал к себе взгляды каждого мужика; нежность движений, граничащая с нескрываемой грубостью; неприкрытое желание, вспыхивающее, когда она понимала, что добыча «на крючке». Всего было много… Но мне было недостаточно и этого. Она ловко ходила по тонкой нити, лавируя между восхищением и агрессией, которую мастерски вызывала одной только дерзостью во взгляде, её снисходительное призрение, что окатывало с головы до ног, могло вывести из себя даже покойника. Она была пианистом, виртуозно играющая на слабостях мужчин. Она стала одержимостью, без которой невозможно было жить и дышать дальше. Черт! Как хотелось прижаться к ней, улавливая тонкий аромат. От неё всегда пахло необыкновенной сладостью пряной вишни. Как конфета с ликером: сладко, но опасно дурманящая. Она, как ядовитый плющ, опутывает сердце, врастает в тонкие стенки души, отравляя своим ядом способность к здравомыслию.
Смотрела мне в глаза, осыпая искрами ненависти и недоверия. Но не шевелилась, признавая мою власть в данный момент. Я, конечно, упивался этим спокойствием и покорностью, но прекрасно осознавал, что рано или поздно мне придется расплатиться и перед ней, и за нее… Особенно за нее. Да, не радужная перспектива на ближайшее будущее, которое я собственноручно связал с этой строптивой девчонкой…
– Еще одно слово и я опять заклею твой рот скотчем, ясно? – отпустил волосы чуть резче, чем нужно было. Понимал, что сделал больно, проклинал себя за свою слабость, выжидая её реакции. Но девушка опустила глаза и молча отправилась следом.