Табу - стр. 42
Скинув ноги на пол, еще немного понежилась, вытягивая руки к кожаному изголовью, и резко встала.
Чуть потянувшись, пробежалась взглядом по довольно просторной спальне: большое окно, задернутое полупрозрачными льняными занавесками, светлая лакированная мебель, рельефный, чуть рассохшийся паркет, и яркие, сочные элементы декора желто-канареечного цвета. Накинула халат и стала обходить квартиру.
Я очень люблю свою «берлогу». Ее высокие потолки с уцелевшей лепниной, большие окна и широченные подоконники, на которых я с замиранием сердца встречаю закат, раскидывающий алые лучи над бликующей поверхностью моря.
Пробегая пальцами по лакированным буфетам прошлого века, я улыбалась, вспоминая, как сама реставрировала уже хрупкую и растрескавшуюся древесину, терпеливо, шаг за шагом покрывая всю поверхность лаком. Да, наверное, это мой дом. Здесь все, что я считаю красивым, здесь все, что греет душу.
– Надеюсь, что отец опомнится и успокоится, – выдохнула и достала из сумки выключенный перед сном телефон.
Но количество повалившихся сообщений стерли последние иллюзии по поводу серьезности намерений отца. Сердце очень быстро забилось, а щеки и шея, как обычно, вспыхнули жаром возмущения. Отцу, собственно, как и всем мужчинам, были свойственны упёртость и непоколебимость принятого решения, граничащие с маразмом каким-то. Он с таким упоением влезал в чужие жизни, открывая двери в души практически с ноги… С нескрываемым пренебрежением и ощущением вседозволенности. Родная дочь не стала исключением, я уже все прошла, расплатившись сполна за свое слабоволие. Вернее, просто так думала. Наивная! А стоило мне расслабиться… Стоило лишь на мгновение забыться… И теперь снова?
Даже утренний душ не смог прогнать ту напряженность, что сковала меня изнутри. Бестолково слонялась по квартире, просушивая длинные волосы.
Включив кофеварку, забралась на подоконник кухонного окна, единственного, не выходящего на центральный проспект, вечно забитый под завязку автомобилями, а наоборот – открывало вид на пешеходную улицу, лениво изогнутую в сторону моря.
Я очень люблю свой город. Конечно, в юности мне хотелось слинять туда, где солнце ярче, шмотки круче, а мужики богаче. Именно поэтому я, не обладая особо выдающимися талантами, и свалила в Москву, поступать в престижный университет. Тогда мне хотелось чего-то яркого, интересного и не такого, как у всех. Мне надоели одни и те же лица, одни и те же разговоры. Достали взгляды и постоянный шепот за спиной. Хотелось чего-то настоящего! Незабываемого и неподдельного. А на что можно рассчитывать под чутким наблюдением любимых родственничков, заполонивших этот город? Но стоило ли оно этих искореженных завистью и гневом лиц?