Табу - стр. 35
— Да ты разговорилась, Моисеева, — крикнул парень и попытался ухватиться за женский зад, но крохотный кулак, направленный прямо в нос придурка, заставил отшатнуться и рухнуть того на пол, заливая сцену кровью.
— Я же просила! — вопила Маринка. — Ты специально? Ты все портишь!
— Еще скажи, что я намеренно? — зашипела девушка, подтягивая платье.
— Я придушу тебя, — зашипела невеста, намереваясь вцепиться в волосы своей противнице, но я больше не мог ждать.
— Дамы, не ссорьтесь. Марина, сцену сейчас уберут, не переживай, а Стасику давно пора домой, о чем я и позабочусь.
Раскрасневшаяся Маринка скрылась в толпе, а я, схватив девушку за локоть, потащил в подсобку.
— Отстань от меня, мужлан!
— Помолчи, Кошка….
7. Глава 6.
Первые солнечные лучи медленно проникали в гостиничный номер, освещая женскую фигуру. Кошка лежала на боку, прикрывшись тонкой простыней. Разметавшиеся по белоснежной подушке длинные волосы, скрученные в упругие пружинки, приятно щекотали лицо. За дверью слышались тихие разговоры проходящих мимо постояльцев, размеренное дребезжание по мягкому ковру длинных коридоров тележек персонала, распространяющих соблазнительный и такой настойчивый аромат кофе, а мне просто не хотелось открывать глаза, наслаждаясь последними минутами тишины и спокойствия. Мозг пытался вспомнить планы на день, придумать оправдания для Моисея, но ничего путного в голову не лезло. Вернее, я просто выстроил защитный барьер, отсекающий от растопленного от удовольствия мозга все проблемы. Пусть будет, как будет…
Стоило только расслабиться, как громкая вибрация телефона заставила вздрогнуть не только меня. Девушка, подскочив на кровати, бросилась к груде своих вещей, пытаясь отыскать телефон в крохотной лакированной сумочке.
— Да, — она остановилась у огромного окна во всю стену, чуть наклонившись вперед, чтобы размять затекшую спину.
От одного только этого плавного движения с меня сошло пять потов, дыхание сбилось, и срочно захотелось спрятаться где-нибудь , затянувшись спасительным никотином.
— Я не дома, па. Нет, со мной все хорошо, приеду позже. Да, я помню про ужин.
Слушал ее все еще сонный хриплый голос, наблюдал за уверенными движениями, ловил короткие взгляды в мою сторону. Я ощущал себя взрослым дядей, великодушно допущенным к безмятежному веселью в песочнице. Сердце неприятно замирало не от ее шикарного тела, не от открытости, наверное, где-то граничащей с пошлостью ее поведения, а от собственного странного ощущения. Меня словно сжимало в тисках, а в голове постоянно шумело от нарастающего давления.