Та, что меня спасла - стр. 8
Я сдерживаюсь, чтобы не ляпнуть какую-нибудь бестактность. Женщины порой склонны верить во всякую чушь. Но кто я такой, чтобы осуждать её за это?
– Я не знаю, могу ли тебе доверять, – говорю откровенно. Так, как есть выкладываю. – Я не тот, кто в одно мгновение меняет собственные принципы и привязанности. Наверное, слишком долго я тебя презирал. А ты пока не сделала ничего, чтобы я мог верить безоговорочно каждому твоему слову. Думай, что хочешь. Но сейчас самое время доказать, что… в общем, не надо ничего доказывать. Просто будь матерью и во всём поддерживай меня, даже если будет казаться, что я делаю что-то неправильно. Это не значит, что я прошу молчать и кивать головой на каждое моё слово. Можешь и спорить, и не соглашаться. Но главное – не мешать и поддерживать. Не осуждать и не выносить сор из избы. Ты понимаешь, о чём я?
– Не совсем, – у матери сухие глаза и дрожащие губы. Она не собирается плакать, но видно, что мои слова задели её.
– Сейчас будет слишком сложно. И много всякой грязи вокруг. А тебе придётся держать удар и молчать. Не быть наивной. Не делиться горестями с первыми встречными или милыми старушками во дворе, например. Не рассказывать всю эту историю двадцатилетней давности и о наших разногласиях. Просто закопаем всё, в чём не сходились, сейчас.
– Эдгар, – гладит она мою руку, – уж кто-кто, а молчать я умею. И прощаю тебе вот этот разговор лишь потому, что мы разучились друг друга чувствовать и понимать. Были слишком долго друг без друга. И потом. Я не хочу мешать. У меня почти есть работа. Детям назначена пенсия. Осталось лишь подыскать сносное жильё. Но я и с этим справлюсь. Ты прости, но возвращаться назад я не собираюсь. Хочу начать новую жизнь. Здесь.
– Ты её и начнёшь. Но с некоторыми поправками. Я не могу сейчас отдать тебе детей. Не могу позволить жить отдельно своей жизнью.
– Эдгар, – пытается она мне возразить, но я прерываю её.
– Я понимаю твоё стремление быть самостоятельной. И всё будет, как ты хочешь. Но позже. Вы сейчас тесно связаны со мной. И ты, и дети, и даже паршивец Леон. А вокруг меня что-то непонятное творится. И пока я не разберусь, в чём дело, не хочу, чтобы однажды меня шантажировали вами, вымогали что-то и ставили перед выбором. Я в любом случае выберу семью. Тебя и детей. И проиграю. Поэтому ты поселишься у меня. На время. И Леона заберёшь. Я ведь знаю: это он тебе всё рассказал?
Мать идёт красными пятнами. Подумаешь, тайну разгадал.
– Не надо бы, сынок, Леона, – бормочет она, подтверждая мои подозрения. – У него работа в Интернете хорошая. Квартиру снял. Ну, кому он нужен?