Т&Б&И. Магия настоящей дружбы! - стр. 23
Сначала Слендермен решил, что угодил в засаду, поскольку на несколько мгновений ощутил на себе действие множества слабеньких заклинаний, надежно сковывающих его движения. Если бы это было одно, но очень мощное заклятие, он смог бы сконцентрироваться и разорвать его, но здесь все было иначе. Монстр без всяких усилий рвал ближайшие к нему путы, но только одну за раз, а их были тысячи. Но это было полбеды: Слендермен чувствовал, что в то же время на него воздействует другая сила, и результат этих чар он не мог понять и прочувствовать. Если же монстр отвлекался, чтобы разобраться в непонятном колдовстве, слабенькие путы начинали затягиваться сильнее. Любой другой нечисти это не создало бы особенного дискомфорта, но призрачные щупальца Слендермена сильно страдали от этого воздействия, и ему приходилось отвлекаться на их освобождение!
Так продолжалось несколько бесконечно длинных секунд, в течение которых монстр сумел-таки сделать несколько шагов вглубь помещения. С каждым шагом действие маленьких заклинаний ослабевало, а непонятное направленное на него колдовство и вовсе перестало ощущаться. Слендермен воспрянул духом и перешел к атакующим действиям! Противника он все еще не видел, но это было уже не так уж и важно: в дело пошел его талант подчинения своей воле! Монстр замогильным голосом, усиливающим ментальный посыл, отдал приказ: «Подчинись мне!».
***
Сначала шкодливый домовенок решил, что на самом деле он не проснулся, а просто начал смотреть новый сон, причем, довольно занимательный! Сквозь выстроенный магический лабиринт к нему медленно, но верно приближалось нечто по-настоящему темное и злобное. Каждый шаг давался ему ценой неимоверных усилий. Слабенькая шуточная светлая магия, обработанная Барабашкой для безобидных розыгрышей, причиняла злобному незнакомцу ощутимый вред. Заклинание, которое должно было превратить воздух вокруг Тишки в густой кисель, где он барахтался бы, как муха в банке с майским медом, рвало на части щупальца монстра. А простенький ослабленный заговор на неудачу, который заставил бы товарища спотыкаться на ровном месте, биться мизинцами ног о мебель или неуклюже ронять предметы, вообще повис над нечистью небольшим светлым смерчем и тянул из Слендермена энергию, медленно увеличиваясь в размерах, становясь одновременно и сильнее, и незаметнее.
Однако монстр из ночного кошмара Барабашки продолжал упорно продвигаться вперед, продавливая и прорывая все преграды, пока не ввалился в воздушный пузырь, который шкодливый домовенок заранее заполнил гелием, стащенным когда-то из школьной химической лаборатории, а на пол насыпал канцелярских кнопок. По его задумке Тишка должен был выбраться из вязкого воздуха, под действием заговора на неудачу обязательно наступить хотя бы на одну кнопку и разразиться гневной речью в адрес Барабашки. Но под действием гелия голос прилежного домовенка должен был так смешно исказиться, что вместо яростной речи вышло бы уморительно потешное цирковое выступление.