Сюзанна и Александр - стр. 9

–– Если то, как я одета, ничего не сказало вам, сударь, сделайте два шага к окну и поглядите вниз – там стоит моя карета. Она, я полагаю, разрешит ваши сомнения.

      Талейран какой-то миг молча смотрел на меня. Потом улыбка тронула его губы.

–– Мне думается, мадам, я знаю, почему вы приехали. Едва прочитав ваше письмо, я навёл справки.

–– Я хочу хлопотать за мужа.

–– Да. Я понял. Счастливчик он, этот ваш муж.

      Быстро взглянув на меня, он спросил:

–– Могу я узнать, чем обусловлен ваш выбор?

–– Выбор чего?

–– Выбор меня, мадам. Как посредника в этом деле. Вы же знаете, что я отвечаю лишь за внешние сношения Республики.

–– Ну, я думаю, это не так, господин министр. Мне кажется, сфера вашего влияния куда обширнее. Вы слывете ловким и обходительным человеком.

      Поразмыслив, я честно добавила:

–– Конечно же, я пришла к вам потому, что между нами есть хоть что-то общее. Когда-то мы были представителями одного и того же сословия.

–– Были? – Его брови поползли вверх. – Уж не хотите ли вы сказать, что я потерял право быть дворянином?

      Я поняла, что сказала лишнее. То есть я сказала правду, но говорить её не стоило… Что было делать? Как выпутаться? Солгать? Я не произносила ни слова. И как меня угораздило задеть Талейрана?

–– Ну так что же вы молчите? Сударыня! Вы полагаете, что я предал своих друзей?

      «Поль Алэн был прав, – подумала я с горечью. – Любое обращение к этим революционерам сопряжено с унижением». На миг мне стало очень больно: я полагала, что уже потеряла всякую надежду найти помощь, во всяком случае, в этом доме. Но солгать я тоже не могла. Мои губы резко и внятно произнесли:

–– Я полагаю, да, сударь.

      Я была уверена, что он выставит меня за дверь. Я просто в глаза назвала его предателем. Талейран невозмутимо смотрел на меня.

–– Видите ли, сударыня… Друзья… э-э, друзья ведь только для того и существуют, чтобы предавать их. Или чтобы они предавали вас. Не так ли?

      Его тон – сдержанный, даже холодный – навел меня на мысль, что сейчас он мне откажет. Я встала с места. Талейран поднял на меня глаза и, будто не заметил того, что я стою, произнес:

–– Вы взялись за очень трудное дело, мадам. Нельзя сказать, что в Париже любят вашего мужа. Он мятежник. Да и ваше имя каждому напоминает о том, сколько услуг вы оказали королеве. Так что будьте благоразумны, не говорите никому, кроме меня, о том, как вас звали в девичестве. Пусть вас знают только в вашем новом качестве.

      Воцарилось молчание. Я поняла уже, что разговор не закончен и что Талейран не намерен прощаться со мной. В это миг в кабинет тихо вошёл лакей. На стол перед нами был водружён поднос с дымящимся кофе, сыром и сладким печеньем.