Сытин. Издательская империя - стр. 28
– Ах, солдафон! И тут триста рублей нажил! За эти бумаги четырех тысяч не дадут.
Молодых поселили на тех же шараповских антресолях, выделив им там две комнаты.
Евдокия Ивановна Сытина
Конечно, с одной стороны это было удобно. Жить, не платя аренды, на всем готовом, всего в двух этажах от места работы. Но с другой… Не зря говорят, что две хозяйки на одной кухне не уживаются. Так вот, молодую Евдокию Сытину на кухню вообще не допускали. В доме Шарапова воистину царствовала его экономка и домоправительница Степанида. Именно она решала, что будет подано сегодня к столу, какие во всем доме будут развешены занавески и в каких местах расставлены стулья. Слово Степаниды для всех домочадцев было равносильно закону, для Ивана Сытина это было привычно и понятно. Но вот его привыкшая к самостоятельности 16-летняя жена явно желала в своих комнатах создавать уют по своему собственному усмотрению и понятию. Чем навлекала на себя неизменный гнев Степаниды. Даже робкие попытки переставить мебель и те вызывали гневную реакцию экономки с неизбежным последующим восстановлением старого положения.
Сначала Иван не замечал этих боевых действий, потом – делал вид, что не замечает, благо он был серьезно занят подготовкой к ярмарке, а Евдокия мужу не жаловалась, понимая, что у него и без того забот много. Только по вечерам он утешал молодую жену, надеясь, что все как-то обойдется, превосходящая сила Степаниды смилостивится над слабой девушкой и выделит для нее территорию для самоуправления. Однако время шло, а чуда не происходило.
15 июля молодой супруг, как и было положено, отбыл в Нижний Новгород. А уже 1 августа к нему приехала жена. Оказалось, что Степанида совсем задавила девушку. Лишившись единственной своей надежды и опоры, пусть даже и призрачной, какой был собственный муж, она не выдержала и практически сбежала в Нижний, сказав хозяину, что соскучилась по Ванюше. Тут она впервые пожаловалась мужу в открытую:
– Друг мой, я не хочу тебя огорчать, но мне трудно, очень трудно будет ужиться в чужой семье. Ты что-нибудь придумай. Там надо быть рабой, покорной, бессловесной исполнительницей всех прихотей Степанидушки… Я не могу, мне тяжело… Да и они со старичком тяготятся нами и, слышно, хотят разойтись…
Сытину было безусловно жаль супругу. И он сказал совершенно искренно:
– Ты не сокрушайся. Я все вижу и все знаю сам. Потерпи, пока ярмарка кончится. А там, Бог даст, я устрою для нас другую жизнь, самостоятельную. Будь покойна, все образуется и все хорошо будет.
Вскоре в Нижний с инспекцией должен был приехать сам Шарапов. Сытин готовился к визиту хозяина с повышенной ответственностью, ибо возлагал на него особенные надежды. Усиленно подстегиваемая им торговля шла настолько успешно, что приехавший купец, глядя на сумму сделанной выручки только и смог сказать: