Сырная королева - стр. 17
- Эту корзину я собрала для вас, яснейшая, – продолжала между тем Джокоса. – Здесь чистые лоскуты из отбеленного полотна, которое хорошо впитывает кровь. Пара ржаных лепёшек, горсть инжира, ломтик сухого овечьего сыра. На первый день хватит, чтобы утолить голод.
Опустив корзину на пол у моих ног, Джокоса запустила руку в карман своего передника и достала из него несколько золотых монет.
- Вот, возьмите, дюксесс. Это тоже вам очень пригодится в предстоящем путешествии, – с этими словами она вложила деньги в мою ладонь. – Здесь пять золотых. Две из них дадите Перевозчику, чтобы в пути он мог покупать для вас еду и питьё. Остальными тремя монетами оплатите его услуги. Это щедрое вознаграждение. Таким образом сердце Перевозчика смягчится по отношению к вам. И, может быть, он проявит к вам должное уважение.
- Благодарю тебя, Джокоса, – сказала я и, тронутая заботой повитухи, тихонько всхлипнула. – Ты очень добрая женщина.
Старушка ничего не ответила. Молча, поджав сухие бескровные губы, легонько подтолкнула меня к тазу с водой.
Увидев, что она собирается уйти, я задала ей вопрос, который мучил меня с той минуты, когда Ширисан упомянул в разговоре со мной имя своей любовницы.
- Джесенель? – Повитуха понимающе покачала головой. – Мне ничего неизвестно о ней: до сегодняшнего дня дюкс прятал её в укромном местечке. Скорее всего, в одном из своих мануаров*. Да и видела я её всего один раз. Несколько минут назад. Внешне она очень похожа на вас, яснейшая дюксесс. Можно сказать, она ваша сестра-близнец. Но всё же есть одно существенное отличие. Её кожа говорит о том, что у Джесенель человеческое, а не эльбийское происхождение. Наверное, поэтому яснейший дюкс из всех знатных красавиц дюката выбрал себе в любовницы именно Джесенель. Она молода, красива. А главное: вы с ней похожи. Вряд ли кто-то из придворных заметит подмену законной жены дюкса на его тайную возлюбленную.
- Как ты думаешь, будет ли Джесенель доброй матерью моему сыну? – беспокоилась я, с тревогой вглядываясь в мудрые, много повидавшие глаза повитухи.
При мысли о том, что мой ребёнок никогда не узнает о моём существовании, мне стало так тяжело, так горько, что захотелось вопить на весь мир от этой нестерпимой мучительной боли.
- Возможно, она будет заботиться о нём. Возможно, она будет лично заниматься его воспитанием. Однако для неё этот ребёнок всегда будет чужим. Ей вас не заменить. – В голосе Джокосы звучала печаль.
Мы обе вздрогнули, когда из-за двери неожиданно раздался густой бас:
- Повозка ждёт во дворе! Пошевеливайтесь там!