Сырная королева - стр. 12
Визитёром оказался высокий плечистый мужчина лет сорока, с лёгкой серебристой сединой в коротко стриженных тёмных волосах. У него было довольно привлекательное лицо: худощавое, с крупным подбородком и правильными аристократическими чертами, в которых угадывалась надменность. Но его глаза – светло-голубые, холодные, колючие – напоминали осколки льда.
Увидев этого мужчину, я испытала не только страх. У меня почему-то появилась необъяснимая уверенность, что он непременно причинит мне зло.
Незнакомец вошёл уверенно, как к себе домой, одетый в огненно-красный плащ; на его чёрном бархатном берете развевались оранжевые перья. Высокие, под колено, сапоги из красной лакированной кожи, с длинной шнуровкой. На груди, поверх парчового жилета, лежит тяжёлая цепь с золотыми звеньями и овальным медальоном, усыпанным жемчугами. Руки стянуты перчатками, связанными из золотых ниток и украшенными самоцветами. Пальцы унизаны крупными перстнями.
Подойдя к кровати, мой первый за этот день гость остановился. Чуть склонился, заглянул под балдахин и вдруг резко схватил меня за запястье. Подержал пару секунд, нащупав пульс и считая удары моего сердца. Будто хотел убедиться, что я всё ещё жива. Проницательным, недружелюбным взглядом оглядел меня с головы до ног.
- Фу! Ну и кровищи здесь! – Задержав взгляд на простынях, брезгливо поморщился франт в берете. – Будто свинью зарезали!.. Хм, а ещё говорят, что эльбийская кровь голубого цвета. Выдумки дремучих простолюдинов! Сущий вздор!
Он отпустил мою руку, после чего придирчиво осмотрел свою перчатку, которая определённо стоила баснословных денег. Непонятно, что он хотел на ней увидеть? Боялся испачкаться кровью? Разве не заметил, что руки-то у меня чистые?
Что же это за тип такой... неприятный?
Наверное, у меня был очень красноречивый взгляд, потому что грубиян пригляделся ко мне и спросил:
- Ты меня совсем не помнишь? Не знаешь, кто я?
Я молча помотала головой.
- Джокоса сказала мне, что ты успела побывать в обители Морты, – продолжал франт, не сводя с меня пристального взгляда своих страшных глаз, от которого внутри у меня будто всё заледенело. – Но это к лучшему. По крайней мере, для тебя самой, Энфиселла. Потому что воспоминания из твоей прошлой жизни тебе уже ни к чему. Зачем думать о прошлом, когда будущего больше нет?
Я слушала и молчала. Я не знала, что сказать, как объяснить, что я не та, за кого меня принимают. И в то же время, внутренний голос подсказывал мне, что в данной ситуации мои чистосердечные признания сыграют против меня. Всё равно в мою правду никто не поверит. Зато меня могут быстренько объявить сумасшедшей. И тогда меня к моему малышу даже на километр не подпустят.