Сыновья Беки. Роман - стр. 79
Хусен промолчал, потом снова взялся за лопату и вдруг увидел Эсет. Только ее здесь и не хватало. Хусен так посмотрел на девочку, будто это вовсе и не она, а сам Соси вошел к ним в дом.
– А, Эсет! – приветливо улыбнулась ей Кайпа.
Если бы не это восклицание, Эсет, может, и ушла бы. Чего ей стоять, как нищенке у чужого порога, если Хусен, с которым они так долго не виделись, смотрит на нее будто на врага.
– Как же это Кабират отпустила тебя к нам? – не сдержалась Кайпа.
– Ее нет дома, – бесхитростно ответила девочка. – Уехала с дади во Владикавказ.
– А-а! – протянула Кайпа и снова взялась за работу.
Хусен тоже стал подавать матери глину и не смотрел на Эсет. Девочка решила, что он сердится на нее за тот разговор, и удивилась. Ведь она-то забыла обо всем, хоть это он прогнал ее. Чего же Хусен дуется? А может, обижен, что долго не приходила мириться? Но это ведь не от нее зависит…
– Ты, наверно, пришла поиграть? – снова улыбнулась Кайпа. – А Хусену, видишь, некогда…
– Я хочу помогать вам стену обмазывать.
– Что ты говоришь, доченька! А ты умеешь это делать?
– Умею…
Эсет неуверенно направилась к ним, но вдруг снова встретилась с хмурым взглядом Хусена и остановилась.
– Не боишься платье запачкать? Смотри, Кабират накажет тебя! – предостерегла Кайпа. Однако, увидев, что Эсет чуть не плачет, пожалела ее и сказала: – Ну ладно, иди поработай со мной, раз хочется, помоги.
Эсет, будто ничего не слыхала, продолжала в упор смотреть на Хусена.
– Ну, что выпучила свои гусиные глаза? – рявкнул Хусен.
«Щербатый», – хотела огрызнуться Эсет, но Кайпа опередила ее.
– Что ты сказал? – крикнула она на сына. – Ах ты негодник! Хочешь, чтобы я этим комом глины залепила твое лицо? Иди сюда, Эсет, пусть себе бубнит.
И когда Эсет, засучив рукава, начала ловко мазать стену, Кайпа не без тайной зависти в душе сказала:
– Видишь, какая девочка! Как она ловко все делает. Дай тебе Бог здоровья, голубочек мой!
Раньше, хотя Хусен и знал, что Дауда арестовали по вине Соси, он все равно дружил с Эсет. Но теперь, когда он вдруг встревожился от мысли, что и Дауд, как Махти, может, давно уж убит, не мог он по-прежнему относиться к девочке.
– Ее отец донес на Дауда! – заговорил наконец Хусен.
– Ну и что же? Она-то чем виновата? – сердито взглянула на сына Кайпа.
– Да поможет тебе Бог, доченька! – донеслось вдруг со двора.
Хусен сразу узнал голос старой Шаши. Она всегда так: от самых ворот начинала причитать – поздравлять или бога поминать, смотря какой случай привел ее в дом.
– Как дом-то отделала! Настоящий дворец!
Кайпа слезла с перевернутой кадки, стоя на которой она работала, и пошла навстречу Шаши.