Сын зари - стр. 21
Что именно произошло с миром, Васька не знал, да его это и мало интересовало.
Он хотел просто быть сытым, каждый день пить и трахаться, и чтобы всякие уроды не мешали жить.
– Отметим, зуб даю, – сказал Диман. – Но чо-то их много набежало.
Сегодняшнее нападение, а сидели они в «Малиновой гряде» семь дней, и вправду оказалось самым опасным – их выманили из магазина на молодую, красивую девку, и попытались завести в засаду. Да только переоценили свои силы, и теперь удирали, оставив парочку трупов – одного зарубил Дрюня мясницким топором, другой получил от Михалыча с его пожарным багром.
– Ну и чо? – спросил Васька.
– А то, что скоро с огнестрелом кто-нибудь явится, – Диман убрал пистолет в кобуру. – Чо тогда?
– Вот явятся, тогда и решим, – пробормотал Васька с неудовольствием.
Думать он не особенно любил, особенно о том, что в данный момент его не трогало.
На пороге их встретила Катька из кондитерского, мрачная и деловитая.
– Что, кобелины? – спросила она, прожигая Ваську взглядом. – За сукой побежали, и едва не попались?
– Да ладно тебе, – сказал он. – Обед готов, что ли?
Пять дней назад он взял Катьку себе, решив, что такая баба как раз по нему – фигуристая, шустрая и языкатая. Но пожалел об этом уже раз десять – продавщица, раньше строившая ему глазки из‑за прилавка с тортами, оказалась склочной и не особенно ловкой в постели.
– А ты его заработал? – спросила она.
– Ой, получишь ты у меня, – предупредил Васька, начиная звереть. – Иди уже! Петька, все спокойно?
Оставленный дозорным на крыше парень ответил:
– Чисто.
– Ну тогда мы внутрь, выпьем по маленькой за победу, и закусим…
Едва зашли в «Малиновую гряду», как Михалыч отставил багор, и поспешил к бывшей церковной лавке. Там он с помощью уцелевших икон соорудил что-то вроде крохотной церквушки, и трижды в день ходил молиться.
– Опять бормотать пошел, – злобно сказал Диман. – И чо, помог ему его Христос, когда все это случилось?
У Михалыча, как все знали, в сгоревшем доме на Лебедева осталась жена и двое детей. Сам он выжил только потому, что пошел на работу, и успел выбраться из подъезда.
– Ага, – кивнул Дрюня.
Его старуха до тех пор, пока окончательно не оглохла и не тронулась крышей, в церковь ходила, посты соблюдала, и сыну вместе с Васькой пыталась на уши лапшу вешать – что мол, пить не надо, и воровать – грех. Да вот только ничего не говорила насчет того, что подобная ерунда произойдет, да и вряд ли о том какие попы предупреждали.
– Эй, Машка, ранеными займись! – велел Васька. – И пошустрее!
Пострадали в схватке четверо, причем Рафику досталось здорово – ему распороли бок, но не зря у них есть настоящая медсестра, а у нее в загашнике имеется все, что не испортилось в магазинной аптеке.