Сын врага отца - стр. 37

- Мила…

- Что? Я тебя предупреждала, что со мной не будет легко.

Вздохнув и закатив глаза, Шумский ловко спрыгивает с любимого железного коня, согнутой рукой прижимает оба шлема к груди, а другой рукой, свободной, быстро обнимает меня и коротко целует. Почти так, как в первый раз.

- Ты не скажешь «нет», я уверен, – улыбается он напоследок и уезжает.

А я, впервые за этот вечер взглянув на часы и поражаясь самой себе, скорее бегу домой.

Однако допроса не случается. Я говорю, что задержалась у репетитора, потом прогулялась немного, а в итоге долго добиралась домой. И мне даже верят. Все, кроме двух маленьких засранцев, которые хитро улыбаются, подозревая меня в откровенном вранье. Однако молчат. Надолго ли их хватит, не знаю.

***

- А где Заболоцкая? – Карен удивляет меня вопросом с утра пораньше.

Этим он резко сбивает мой прекрасный романтичный настрой, в котором я тусуюсь еще со вчерашнего вечера после свидания с Шумским. Об этой встрече пока не знает ни одна живая душа, включая даже Рину. Братья что-то чувствуют, но явно не видели нас с Тимом вместе, а то уже прибежали бы ко мне и орали, что будут хранить молчание только если я выполню десять их просьб разной степени наглости. Раз пока что-то обдумывают, значит, ни в чем не уверены, и мне это только на руку.

Я буду молчать, и даже Мхитаряну не расскажу. Тем более, вот, он интересуется моей подругой, а не мной.

- Умудрилась заболеть в первые же дни в школе, насморк, кашель, отлежится дома пару дней, – отвечаю ему, пересказывая содержание утреннего звонка Арины.

- Понятно, бывает, – и снова этот будничный тон.

- Если переживаешь, можешь написать ей и выразить слова поддержки.

- Я похож на бессмертного? – он искренне удивляется моему предложению.

- С чего бы?

- Ты прекрасно знаешь, как твоя подруга относится ко мне. Мы оба это прекрасно знаем. Тогда зачем я должен рисковать?

- Слушай, на прошлой неделе она даже один раз спрашивала про тебя.

Мхитарян ладонями растирает свои традиционно не слишком выбритые щеки, пытаясь окончательно проснуться, вальяжно выписывает круг головой, разминая шею, и только после этой паузы на импровизированную зарядку отвечает.

- Это когда она сказала, что я странный какой-то?

- Она задала вопрос о тебе, это уже достижение!

- Я переживу без таких достижений. И вообще, забудь, что я про нее спрашивал, я просто так, к слову, не бери в голову.

Ага, хорошо сказано «не бери в голову», а я теперь только об этом и буду думать вообще-то! Да оба они какие-то странные. Мои лучшие школьные друзья обычно делают вид, что не знают друг друга. Они даже и не ругались никогда, поэтому истинная причина таких странных взаимоотношений для меня – тайна, покрытая мраком. У Мхитаряна я даже спрашивать не пыталась, а у Рины пробовала. Знаете, что она сказала? Не нравится он ей. Вот как можно говорить, что тебе не нравится человек, если ты знаком лучше всего с его спиной, потому что на уроках ежедневно видишь ее перед собой? Мне кажется, они в принципе друг другу за все десять лет школьной жизни слов десять от силы сказали, а такой лютый холод в помещении, когда они смотрят глаза в глаза. Словно сейчас все замерзнет на фиг! Мне этого не понять, и я обычно стараюсь не лезть в происходящее, но за эти несколько первых учебных дней они уже оба по разу умудрились меня удивить.