Сын ветра - стр. 5
– Разве овечки грязные?
– Если как ты – траву едят, то, конечно, грязные!
Яхо прекрасно понимал, что дочке супруги, уединившиеся наверху, будут не рады. Раз уж он здесь – почему бы не быть хоть немного полезным? С детьми он обращаться умел, поэтому помог девочке умыться, попутно узнав, что ее зовут Белла, ей пять лет и у нее много старших братьев и своя лошадка, положил ей рису с мясом из котелка (мясо она выковыряла), а пока она ела, нашел ведро и тряпку и принялся мыть пол на террасе. Он почти закончил, когда Аяз и Виктория спустились со второго этажа.
– Ты кто такой? – сурово взглянул на мальчика лекарь.
Яхо моргнул. Он почему-то был уверен, что господин Кимак запомнил обещание, которое дал ему. Не был он похож на человека, который зря словами разбрасывается. Но сколько он таких убогих в станах встречал? Изо всех сил пытаясь не разреветься – большой уже совсем, почти девять лет, куда реветь-то? – мальчик опустил голову и тихо прошептал:
– Яхор, господин лекарь. Вы моего деда лечили, помните? От лихорадки.
Аяз присмотрелся к парнишке повнимательнее.
– А, летающий мальчик, – вспомнил он. – Не от лихорадки, а от воспаления легких. Как дед, кстати?
– Умер, – Яхо всё же расплакался и принялся сердито тереть глаза рукой, отворачиваясь.
– Как так? Я же лекарства оставлял!
– Так арын сразу отобрал их, сказал, что старикам не нужно. Оставил на будущее.
– Вот как? – Аяз гневно сжал зубы, а его жена успокаивающе погладила лекаря по плечу.
– А родители твои где, Яхор? – мягко спросила она.
– Мама умерла… давно. Меня дед вырастил, точнее, отец моего деда. А отцу я не нужен был, мама не жена ему была.
– Вот как? – на щеках у Аяза ходили желваки.
– А сюда ты один пришел? – продолжала допрос Виктория, подмечая теперь, что у мальчика на рунах не грязь, а полосы застарелых синяков.
– Господин Аяз сказал, что в школу можно… Пожалуйста, госпожа! Позвольте мне остаться! Я буду помогать во всем! Полы могу мыть, посуду… птицу резать, баранов… – Яхо всё отчетливее понимал, что на самом деле он ничего не умеет, зря ленился.
– Тихо, не реви, – наконец, ответил лекарь – как-то зло, сквозь зубы, но мальчик интуитивно понял, что Кимак злится не на него. – Я понял. Как тебя отпустили-то?
– Сбежал.
– Такая тяга к знаниям не может не радовать. Пойдем, переночуешь у нас. Одежду найдем тебе приличную, а то как оборванец. Утром поговорим.
Аяз прекрасно видел и накормленную дочь, и вымытый пол, и полные надежды глаза парнишки. И ссадину на щеке видел, и рваную рубаху с чужого плеча. Будучи заботливым отцом и вспоминая стан, где нашел мальчика, он сожалел только об одном: что не настоял на немедленной перевозке старика в больницу Галаада. Надо было сразу забирать обоих, да решил, что сына хана ослушаться не посмеют. Посмели. Что ж, это была последняя ошибка арына того стана.