Сын Ветра - стр. 40
– Почему? – растерялась Линда.
– Господин Бреслау находится под домашним арестом. Меня предупредили минуту назад.
– Разве это его дом?!
– Сейчас – дом. Прошу прощения, сэр! Если вы не знали…
– Я знал, – безмятежно откликнулся Тиран. – Говорите, минуту назад? Три минуты назад я беседовал с генералом Ван Цвольфом. Он уведомил меня об аресте.
Охранник подобрался:
– И вы собирались покинуть объект?
– Вольно, сержант. Я всего лишь провожал комиссара Рюйсдал. Комиссар, отойдём на пару слов?
– Вы! – зашипела Линда, едва они оказались вне досягаемости ушей охраны. – Вы знали! И промолчали? Вы сволочь, Бреслау! Вы что, полагаете, я не справлюсь с этими стойкими оловянными солдатиками?
Тиран присел на скамейку у забора:
– Справитесь, вне сомнений. Но тогда экспертам придётся подписывать минимум три акта. На меня и двух часовых. А это в три раза больше ответственности за лжесвидетельствование. В три раза больше риска. Кроме того…
Он прищурился:
– Комиссар, неужели вы считаете, что менталы есть только на Ларгитасе? Я потребую независимой экспертизы, и Ван Цвольф поддержит меня. Что на это скажет Т-безопасность? Идите, вы свободны. Это я под арестом, а вы вольная птица. Если явится Скорпион, я передам ему от вас привет.
Новая пауза, взятая Линдой, была втрое дольше предыдущей.
– Нет уж, – пальцы комиссара шевелились, будто Линда вязала пуловер или душила кого-то. – Я останусь здесь, с вами. И немедленно свяжусь с Фрейреном. Вы в наших руках, Бреслау. Мы держим вас за яйца, что бы вы ни думали по этому поводу.
– За яйца, – задумчиво протянул Тиран. – В иной ситуации я бы обрадовался. Вы привлекательная женщина, комиссар. Если вас разогреть, вы просто бомба.
IV. Саркофаг
(Двадцать лет отчаяния)
А было так.
Когда Скорлупа, стеной окружавшая город, стремительно вознеслась в поднебесье и сомкнулась монолитным куполом – она продержалась считаные секунды, после чего растворилась в воздухе без следа. Уникальный феномен видели многие ларгитасцы. Кое-кто – вот радость! – даже успел заснять его на видео. Местные же не заметили ничего: Скорлупы для них не существовало и раньше. Для горожан мир всего лишь мигнул, словно в глаз Всевышнего, милостивого и милосердного, попала соринка.
Но Всевышние не моргают без тайного смысла.
За две недели в город не пришёл ни один караван. Поначалу грешили на разбойников Ахмад-бея, обнаглевших вконец. Кейрин-хан, недаром звавшийся Опорой Трона, уже собрался возглавить отряд в две сотни сабель, дабы положить конец бесчинствам зарвавшихся «волков пустыни», когда на заре у городских ворот объявились три десятка усталых оборванцев с оружием. Взмыленные лошади едва переставляли ноги. Нет, люди Ахмад-бея и не думали брать город штурмом. Подобное было «волкам» не под силу, даже соберись их вдесятеро больше. Вперёд выехал угрюмый крепыш, голый по пояс, со свежим рубцом через всё лицо – и воздел над головой длинную пику. Пику венчала голова Ахмад-бея. Рот бея был разинут, наружу вывалился синюшный, облепленный мухами язык. Убедившись, что стража увидела всё, что требовалось, разбойники спешились, сложили оружие и уселись перед воротами – смиренно ждать своей участи.