Размер шрифта
-
+

«…сын Музы, Аполлонов избранник…». Статьи, эссе, заметки о личности и творчестве А. С. Пушкина - стр. 67


Смотри, какой здесь вид: избушек ряд убогий,
За ними чернозем; равнины скат отлогий,
Над ними серых туч густая полоса.
Где нивы светлые? где тёмные леса?
Где речка? На дворе у низкого забора
Два бедных деревца стоят в отраду взора,
Два только деревца. И то из них одно
Дождливой осенью совсем обнажено,
И листья на другом, размокнув и желтея,
Чтоб лужу засорить, лишь только ждут Борея.
И только. На дворе живой собаки нет.
Вот, правда, мужичок, за ним две бабы вслед.
Без шапки он; несет подмышкой гроб ребёнка
И кличет издали ленивого попёнка,
Чтоб тот отца позвал да церковь отворил.
Скорей! ждать некогда! давно бы схоронил.

Своими произведениями Пушкин помогал сближению русских людей. Он изобразил привлекательные черты слуг, которые не чувствовали себя рабами. Он заставил подумать о человеческих страданиях безвестного станционного смотрителя, теряющего дочь; маленького петербургского чиновника, теряющего невесту, мелкопоместного помещика, бессильного бороться с могущественным соседом. Он приподнял пелену, скрывающую печаль и страдания высокопоставленных лиц, кажущихся счастливцев, за тщеславием и внешнею выдержкою которых можно различить «долгие печали, смиренье жалоб» («Домик в Коломне»). У Пушкина все его герои прежде всего люди, со всеми их человеческими свойствами. Он заставляет чувствовать ближнего в самом дальнем. Простой челядин, чтец его произведений почувствует человека в барине, а большой барин подумает о человеческом в своем слуге. Пушкин, всегда отказывавшийся от нравоучений, выполняет великую миссию, которую он прозрел сам, что «чувства добрые он лирой пробуждал». Пушкин всеобъемлющ, и в своей любви ко всему русскому и ко всем сынам России он сообщает и своим читателям это чувство. Он создавал этим сознание единства.

При чисто русской «всечеловечности» своего гения, при способности понимать и Байрона и Гете, и Шекспира, и Шенье, Пушкин, европеец по воспитанию, знаток и поклонник западной культуры остается, однако, глубоко русским в своих симпатиях и своей национальной гордости. Он дает резкую отповедь тем, кто осмеливается покушаться на независимость русской политики:


Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык.[89]

Его самозванец сбрасывает с себя чары честолюбивой красавицы:


Царевич я. Довольно, стыдно мне
Пред гордою полячкой унижаться[90].

Так Пушкин будит чувство национальной гордости. Так он своим языком, своими яркими картинами исторического прошлого, изображениями русской природы и разнообразных русских людей и преданностью славе и величию родины заражает и воспитывает поколения русских людей в их национальном самосознании.

Страница 67