Сын моего мужа - стр. 4
— У меня только одна радость, Лиз, я беременна. — Она моргнула, ничего не ответила. — Слышишь? У меня будет ребёнок! — Лизавета опустила глаза, взяла меня за руку. — Лиз! Мой малыш... — голос вдруг перешёл в хрип. Почему она ничего не отвечает, молчит? — Эй, ты слышишь меня?
— Мил, погоди, я сейчас позову врача.
Она резко вскочила со стула, метнулась к двери.
Нет! Не-е-ет! Этого не может быть! Мой малыш, моё счастье, моя оставшаяся радость...
Последующее я помнила с трудом. Не хотелось ничего слушать и слышать. Я бы заткнула уши, но руки были такими тяжелыми, словно к ним привязали пудовые гири.
— Дорогая, вам не нужно нервничать. Вполне возможно, у вас ещё будут дети. Мы сделали все возможное, чтобы спасти вас, а вот ребёнка, увы, спасти не удалось.
Я мотала головой по подушке, стискивая зубы от невыносимой боли. Да разве я просила спасать меня?
***
Лизка постоянно была около меня. Как только я открывала глаза, то видела ее, сидевшую на стуле возле моей койки. И вечером, и утром, хотя мне сложно было судить о времени суток. Все это было где-то там, в мире, который меня мало интересовал. Подруга кормила меня с ложечки едой, которая не имела ни вкуса, ни запаха. Я ела только потому, что она крепко держала мою голову и, стиснув одной рукой мой рот, закладывала в него пищу.
Время от времени приходили разные доктора, осматривали меня, задавали какие-то вопросы, на которые я путано что-то отвечала. Все, что я хотела — это чтобы меня оставили в покое. И даже Лизка, моя единственная подруга, начинала раздражать. Радовало, что она перестала разговаривать со мной отвратительным сюсюкающим голосом. С каждым днём она была со мной все строже и тверже и, наверное, это способствовало моему выздоровлению. Вот и сейчас Елизавета вошла твёрдой походкой в палату, стук каблуков, словно отбойные молотки, бил по ушам.
— Вставай!
— Что?
— У тебя скоро начнутся пролежни. Ты знаешь, что это такое?
Я знала, но мне было все равно.
— Врач велел тебе гулять на улице, и чем больше, тем лучше.
— У меня нет настроения.
— Без разницы. Вставай, и поживей. Хватит уже валяться как мусор и жалеть себя.
— Лиз, отстань, — разозлившись, я фыркнула, отвернулась к стене.
Позади раздался смех.
— Что я вижу! Моя девочка оживает.
— Да пошла ты!
Подруга не сдалась. Схватила меня за плечи, стала трясти, вызывая у меня ещё большее раздражение.
— Немедленно вставай!
Черт! Ну и фиг с тобой! Ещё пожалеешь. Я резко села на кровати, и от этого закружилась голова. Лизка уже стояла, держа наготове какой-то облезлый байковый халат. Я встала, покачнулась, и подруга обхватила меня за плечи.