Сын менестреля - стр. 4

Потом Кленнен объявил:

– А теперь я кладу свою шляпу вот здесь, на земле. Если вы хотите, чтобы мы вам еще и спели, сделайте нам одолжение – наполните ее серебром.

Алая шляпа, кружась, приземлилась на булыжник и стала ждать, пустая и нетерпеливая. Кленнен тоже ждал – и почти с таким же видом. И через секунду краснолицый Корен, благодарный за полученную записку, бросил в шляпу серебряную монетку. За ней последовала вторая, потом еще одна. Линайна, пристально наблюдавшая за шляпой, прошептала Брид, что, похоже, заработок будет хороший.

И вот началось настоящее представление.

У Морила не осталось времени на посторонние мысли. Хотя он почти не пел, но должен был вести дискантовую партию, аккомпанируя сладкозвучной большой квиддере отца. Стараться приходилось изо всех сил. Пальцы у Морила начало покалывать, и он подался вперед и подул на них, не переставая играть. Кленнен, как и обещал, исполнял для людей на площади старые любимые песни – баллады, серенады и смешные куплеты – и кое-какие совсем новые. Многие из них были написаны им самим. Кленнен сочинял прекрасные песни. Некоторым из них Брид и Дагнер подпевали, некоторым – аккомпанировали на пангорне, барабане и третьей квиддере, а Линайна все время играла на ручном органе. Она играла хорошо – ведь ее учителем был Кленнен, – но немного механически, словно ее мысли были где-то далеко. А Морил старался изо всех сил, его левая рука скользила по длинному инкрустированному грифу, а правая ударяла по струнам так, что даже кончики пальцев покраснели.

Время от времени Кленнен замолкал и бросал на свою шляпу укоризненно-веселый взгляд. Тогда из толпы обычно появлялась чья-нибудь рука и пристыженно бросала еще одну мелкую монетку к выручке музыкантов. Кленнен посылал всем широкую улыбку и продолжал дальше.

Когда шляпа наполовину заполнилась, он сказал:

– А теперь мне кажется, что пришло время песням из нашего прошлого. Как вы, наверное, знаете, в истории Дейлмарка было множество прекрасных менестрелей, но я считаю, что никому из них не дано превзойти Адона и Осфамерона. Им не было равных. Но Осфамерон – мой предок. Я имею честь происходить от него по прямой линии, от отца к сыну. И говорили, что Осфамерон мог призвать камни с гор, пробудить мертвых ото сна и добыть золото из кошелей мужчин… – В этом месте Кленнен выгнул белесые брови в направлении шляпы, добившись виноватого грошика и взрыва смеха у всех слушателей. – Итак, дамы и господа, теперь я спою четыре песни Осфамерона.

Морил вздохнул и бережно прислонил свою квиддеру к борту повозки. Для старых песен нужна была только большая квиддера, так что он мог передохнуть. И все же он не любил, когда отец их пел. Морилу куда больше была по душе новая, полнокровная музыка. Старая требовала аппликатуры, при которой даже большая квиддера с ее мягкими тонами звучала пронзительно и надтреснуто, и Кленнен почему-то считал необходимым изменить свой низкий певческий голос так, чтобы он тоже стал пронзительным, высоким и странным.