Сын Буйного - стр. 17
Отца я не стесняюсь, начинаю одеваться прямо при нем.
- Костя очень ждал твоего приезда… - заводит старую пластину отец. – Сейчас ему время ложиться спать, но он ждет тебя…
- Сами разбирайтесь! – отрезаю я, напяливая джинсы на влажные икры. Они застревают намокнув, и я бешусь еще больше. – Не нужно было сообщать о моем приезде!
- Он спрашивает про тебя, Артур! Поимей совесть в конце концов!!! Он же твой сын!
Эти слова разрезают мое сердце надвое. Снова морщусь, как от зубной боли.
- Я сразу сказал, что не хочу иметь к нему никакого отношения!
- И тем не менее, Артур, ты дал ему свою фамилию и отчество. Построил большой комфортабельный дом, купил машину, обеспечиваешь нам с мамой достойную жизнь, чтобы мы могли полностью посвятить себя заботе о Константине. Это - тоже отношения, Артур.
- Вот и радуйтесь, что я обеспечиваю вас! – рявкаю я, - И не просите от меня того, что я дать не в состоянии.
- В состоянии Артур. Я же вижу тебя насквозь! Тебе больно смотреть на сына в инвалидном кресле. А это значит, что он тебе не безразличен, как бы сильно ты этого не отрицал.
- Не говори глупостей! – цежу я сквозь зубы.
Застегиваю новую черную рубашку, подхожу к зеркалу.
Константин – моя боль. Мой – крест! Моя - ошибка! А только ли моя?
Как вообще от меня, такого здорового брутального мужика мой родиться немощный инвалид?!
- Это ваша с мамой вина! – рявкаю я на отца. – Беру стайлинг, чтобы оформить свою стрижку. – Слышите! Это вы виноваты в том, что, зная, что можете наплодить уродов, рожали и плодили!!!
Папа вздрагивает и бледнеет. Хватается за сердце.
- Мы хотели детей… И ты родился здоровым.
- А мог бы как Костя в инвалидной коляске всю жизнь! – холодеет у меня все изнутри.
- Это все… - тихо произносит отец, - передается через поколение, и то не всем детям. – Мы же с твоей мамой тоже родились здоровыми.
- Зато тетка в инвалидном кресле, а дядька страдает синдромом Дауна! – отбиваюсь я. – Вы-то родились здоровыми, но гены у вас – кривые! И вам пришла в голову потрясающая идея передать их своему потомству! Зачем?! Чтобы я вот так страдал, глядя на своего неполноценного сына?! Нет уж! Два месяца назад я сделал вазектомию. Больше от меня ни одного ненормального не получится!
- Что ты сделал?! – содрогается отец.
- Семенные канаты перетянул! – рявкаю я.
- Ну тогда… Костик – наша единственная надежда на продолжение фамилии, - отец сглатывает ком в горле.
- Константин Буйный. Ага. Если только у себя в воображении! – я возражаю, но у самого так паршиво на душе. Я чувствую гигантскую вину перед сыном, и чтобы пережить все это, ожесточаюсь в своем сердце сильнее.