Связанный гнев - стр. 69
На заводе Анна оставила лошадь на постоялом дворе, как обычно, пешком пошла в школу по пустынным, лунным улицам. Еще издали увидела свет в окнах Болотина. Подойдя к школе, с завалинки заглянула в освещенное окно, но стекла промерзли, потому ничего не увидела. Дверь открыл сторож Федот. Увидев Анну, старик от удивления всплеснул руками:
– Анна Петровна! Нежданно-негаданно. Милости прошу.
– Дома?
– А где ему быть? К Кирпичниковым звали на вечеринку, так не пошел. Вот обрадуется…
Тихонько отворив дверь, Анна вошла в комнату Болотина. Увидела любимого у стола. На полу раскрытый чемодан. Болотин, не оборачиваясь, сказал:
– Федот, поставь самоварчик! До того чаю захотелось!
Не спуская глаз с чемодана, Анна позвала:
– Миша!
Болотин обернулся, бросился к ней:
– Аннушка! Дорогая, раздевайся скорее. Замерзла-то как!
Анна в его объятиях боялась пошевелиться.
– Аннушка! Да что с тобой? Раздевайся! Дай помогу. Встань к печке. Федот только недавно трубу закрыл.
Анна разделась, покорно подошла к печке, прислонилась к ней.
– Что с тобой, дорогая? Случилось что-нибудь?
– К отъезду готовишься?
– К какому отъезду?
– Чемодан собирал. Пристав Камышин…
Болотин засмеялся:
– Глупая. Рылся в чемодане. Искал чистую рубаху. В гости звали. Рубаху не нашел и не пошел.
– Господи, а я-то думала…
– Сколько раз просил тебя не думать, а спрашивать. Камышин уже успел побывать у тебя?
– Сегодня был.
– Вот чудак. Поторопился донести. Сам собирался к тебе завтра. Получил, Аннушка, разрешение вернуться домой. Кончилась высылка.
– Знаю.
– Рада?
– За тебя рада. Поедешь? Не бойся сказать правду.
– Нет, не поеду.
– Миша! – Анна подошла к нему. Упала перед ним на колени. Охватила руками его ноги. Прижалась к ним. – Правду сказал? Со мной останешься?
– Встань, милая. Разве можно так? – Болотин поднял Анну на ноги, усадил. Сам встал перед ней на колени. Смотрел на нее, видел, как из ее глаз струились слезы по бледным щекам. – Успокойся. Неужели могла подумать, что так просто уйду от тебя? Неужели думала, что могу оставить тебя, забыв всю радость, подаренную тобой за два года? Что ты, Аннушка? О чем плачешь?
– Люблю тебя! Неужели, Миша, не знал, что давно люблю тебя! Не могу больше молчать об этом! Жить без тебя не могу! Ума лишаюсь, как подумаю, что покинешь меня. Вся твоя. Не только с ласками была возле тебя. Душу возле тебя грела. Неужели не передумаешь и не поедешь в Москву? Со мной останешься… Любишь меня?
После ее вопроса Болотин молча поднялся с колен. Стоял у стола, закрыв лицо руками. Анна переспросила:
– Любишь?
– Наверное, люблю. Когда получил бумаги, несказанно обрадовался, но исчезла радость, как вспомнил о тебе. Понял, что, если решу уехать, с половины пути вернусь.