Святыня - стр. 10
– Ну а если мы не откажемся, – сказала Энджи, – что вы поручите нам делать?
– Отыскать мою дочь. Я допускаю, что она мертва. Понимаю даже, что это весьма вероятно. Но я не хочу умирать, не узнав всего доподлинно. Мне надо знать, что с ней произошло.
– Вы обращались в полицию, – сказал я.
– И не получил ничего, кроме пустых фраз. – Он качнул головой. – Им представляется молодая особа, которая, впав в депрессию, решила развеяться, отправиться в путешествие, чтобы там прийти в себя.
– А вы уверены, что в вашем случае это не так?
– Я знаю свою дочь, мистер Кензи.
Опираясь на трость, он резко крутанулся и направился по газонной лужайке обратно к дому. Мы последовали за ним, и в огромных стеклянных окнах фасада его кабинета я увидел наши отражения: немощный старик, борющийся с ветром, который дует ему в спину и хлопает плащом по телу, едва не сбивая с ног, а тот, нащупывая тростью точку опоры, с трудом продвигается вперед по промерзшей лужайке; слева от него миниатюрная хорошенькая женщина, чьи темные волосы треплет ветер, а справа – мужчина лет тридцати с небольшим, на нем бейсбольная шапочка, кожаная куртка и джинсы. С некоторым замешательством поглядывает он на двух своих спутников, гордо несущих свое горе.
Уже в патио, придерживая дверь перед стариком, Энджи сказала:
– Мистер Стоун, вы говорили, что мы обладаем двумя качествами, наиболее сейчас вами ценимыми.
– Да.
– Одно из них честность. А какое второе?
– О вас говорят, что вам незнакома жалость, – сказал он, входя в кабинет. – Совершенно незнакома.
3
– Пятьдесят, – проговорила Энджи, когда мы ехали в метро от Уандерлэнд-стейшн в сторону центра.
– Знаю, – сказал я.
– Пятьдесят тысяч баксов! – воскликнула она. – Я подумала, что и двадцать-то – это безумие, а сейчас, Патрик, у нас при себе целых пятьдесят тысяч!
Я оглядел вагон, где метрах в трех от нас ехала пара пьяных оборванцев, подальше, в углу, группа подозрительного вида молодых людей внимательнейшим образом изучала ручку стоп-крана, и какой-то крашенный в блондина псих с умопомрачительной стрижкой держался за ременную петлю рядом со мной.
– Повтори это погромче, Энджи, а то бандиты в том углу, по-моему, не расслышали.
– С ума сойти! – Она придвинулась ко мне. – Пятьдесят тысяч долларов! – шепотом повторила она.
– Да, – прошептал я ей в ответ, в то время как вагон качнуло на повороте, раздался металлический скрежет тормозов, а флюоресцентные лампы над головой мигнули, погасли и снова зажглись.
Шатун, он же Джулиан Арчерсон, как мы потом узнали, должен был отвезти нас домой, но, простояв с ним пять минут в пробке на 129-й автостраде и попав затем в пробку на трассе 1А, мы попросили его сбросить нас поближе к какой-нибудь станции метро, после чего пешком добрались до Уандерлэнд-стейшн.