Святые Петр и Феврония Муромские - стр. 13
В 1648–1652 годах в южной части монастыря на одном фундаменте были построены надвратная шатровая церковь во имя Казанской иконы Божией Матери и прорезная многоярусная колокольня.
Тарасий Цветной, основатель Троицкой обители, получивший свое прозвище за торговлю москательными товарами, в том числе красками, был очень интересной личностью, сочетавшей деловые качества, таланты исследователя и искреннее благочестие. Разбогатев, он вместе с некоторыми другими муромскими купцами был по указу царя Михаила Федоровича переведен в «московскую сотню» и должен был переехать жить в Москву. В старости Тарасий-Богдан Цветной отошел от дел, возвратился в Муром и принял постриг в Благовещенском монастыре. Здесь им была написана «Повесть о Виленском кресте», посвященная одной из главных святынь Троицкой обители.
Уже в XVII веке новый монастырь начинает расширять свои владения. В 1663 году СвятоТроицкий Новодевичий монастырь получает грамоту от царя Алексея Михайловича, в которой говорится, что обитель получает во владение бобыльские дворы, расположенные близ нее, а игуменья освобождается от всяких податей за эти дворовые места.
В 1724 году в Свято-Троицкую обитель были переведены инокини из Воскресенского Муромского монастыря.
В 1755 году игуменья Неонилла ходатайствовала перед Коллегией Экономии о недостатке средств на ремонт обители. По ее просьбе отпущено было 495 рублей 75 копеек «на поправку монастырских ветхостей».
В 1764 году по предписанию Владимирской Духовной Консистории составляется ведомость о состоянии муромских монастырей. В монастыре к тому времени проживали 15 монахинь с игуменьей. В этом же году в монастырь были переведены монашествующие из упраздненных трех монастырей – из Вязниковского Введенского девичьего монастыря – игуменья и казначея с четырнадцатью монахинями; из Входоиерусалимской Пустыни в селе Арефино Муромского уезда – настоятельница Александра и три схимонахини; из Воскресенского Муромского девичьего монастыря – игуменья Мария, две монахини и две схимонахини. Увеличение числа проживающих не повлекло за собой увеличения монастырского жалования. Сестры обители, как никогда, твердо выполняли обет нестяжания. Такие тяжелые условия не все могли снести, в результате чего к 1777 году в монастыре, кроме послушниц и на искусе проживающих, осталось 17 монашествующих.
28 февраля 1804 года из-за небрежности одной из трудниц в монастыре возник пожар, от которого сгорели все деревянные кельи. Игуменья Евгения шлет прошение епископу: «Так как после пожара в оном монастыре ни одной кельи деревянной не осталось и жительствуют пока в церкви, в трапезной, а так как времена уже наступают холодные и в оной жить невозможно, а что каменные кельи в отделку придут – в это едва могут поверить и старицы», то игуменья просит благословения построить новые кельи. Благословение было получено вместе с запрещением проживания в монастыре лиц без особого на то указа, во избежание подобных несчастий.