Святой преподобный Серафим Вырицкий и Русская Голгофа - стр. 70
Среди братии Лавры продолжались аресты. В апреле 1923 года был арестован заведующий лаврской киновией иеромонах Игнатий [241] и с ним еще ряд монашествующих, обвиненных в «реакционной настроенности против государственной власти и антисоветской агитации». Никто из иноков Лавры, выходя утром к богослужениям и на послушания, не был уверен, что вернется к вечеру в свою келлию…
Пятое послушание
Ревнуя о дарах духовных, старайтесь обогатиться ими к назиданию церкви.
(1 Кор. 14, 12)
Вместе с арестами – новые скорби. На этот раз связанные с захватом власти в Церкви самочинным обновленческим Высшим церковным управлением (ВЦУ), членов которого митрополит Вениамин отлучил от Церкви незадолго до своего ареста. Волны смуты постепенно докатились и до Александро-Невской Лавры, обладавшей правом ставропигии и подчинявшейся непосредственно Патриарху, а потому долгое время воздерживавшейся от участия в борьбе, которая разгорелась в Петроградской епархии между «живоцерковниками» и сторонниками Патриаршей Церкви.
17 июля (нового стиля) 1922 года, когда отец Варнава находился у матери в Ярославской губернии, в Лавру явился незванный гость. В этот день монастырь впервые посетил обновленческий «архиепископ» самосвят Николай Соболев, назначенный раскольниками «главой петроградского епархиального управления», с предложением наместнику обители, владыке Николаю (Ярушевичу), стать его «викарием», прекратив возношение за богослужениями в Лавре имени Святейшего Патриарха Тихона, арестованного богоборцами.
Первоначально эти условия Лаврой не были приняты, однако в последующие месяцы церковная ситуация в Петрограде значительно усложнилась. К сентябрю 1922 года владыка Николай оставался, по существу, единственным православным архиереем в пределах Петроградской епархии, которого не коснулись большевистские преследования. Вступив в управление епархией, он был вынужден передать ведение дел Лавры своему заместителю архимандриту Иоасафу (Журманову) и членам лаврского Духовного Собора.
Власти явно потворствовали обновленцам, а иногда даже прямо содействовали передаче храмов в их распоряжение, упраздняя те общины, которые оказывали раскольникам наиболее стойкое сопротивление. «Красными двадцатками» была захвачена даже часть лаврских храмов и строений. Вслед за этим обновленцы попытались образовать свой «церковный совет», чтобы взять власть в Лавре в свои руки или, по крайней мере, ограничить полномочия монашеского Духовного Собора Лавры. Это противостояние продолжалось около года. Его отголоски слышны в протоколах заседаний Духовного Собора Лавры тех дней: «Так кто же все-таки будет управлять Лаврой – Духовный Собор или церковный совет?!» [235]