Святослав. Хазария - стр. 43
– Слава вам, русские витязи! – провозгласил Святослав, объезжая кострище и поджигая его с нескольких сторон.
– Слава! Слава! Слава! – эхом прогремело окрест.
Погребальный костёр заполыхал быстро и жарко, затрещал, запел на разные голоса. В считаные минуты нестерпимо яркий огненный столб вперемешку с чёрным дымом поднялся в степи, вознося в чистую сваргу души погибших воинов. Святославичи сняли шеломы, обнажив бритые головы с оставленными Перуну чубами.
Какое-то время стояла напряжённая тишина, в которой царствовали только треск кострища и шум неистового Огнебога, превращавшего предложенную ему жертву в горячий пепел.
Замкнулся круг справедливой Мсты – кровь за кровь, смерть за смерть. Жестокие часы, суровая жизнь, и люди, сущие в ней, так же суровы и беспощадны.
За спинами Молодой дружины дымился Саркел, а вместе с ним в жарком огне времён сгорала и прошлая жизнь. Хотя мало кому думалось о том, что нынче кончилось детство и юность, прошла пора возмужания и постижения ратной науки и началась совершенно иная жизнь – жизнь воина, трудная, яркая, для кого-то очень короткая, будто вспышка Перуновой молнии.
Воспитанные на вере Пращуров, они не ведали страха перед смертным часом, зная, что, отдав жизнь за Русь, обретут бессмертие души в Ирии. Им выпало жить в жестокое время, они не щадили врагов и любили друзей, оставаясь чистыми и суровыми, как их древнеславянская вера.
Закатилась навек звезда хазарского Саркела, и в тот же миг поднялось и воссияло солнце Святослава.
В этом киевском князе слились воедино ведическая вера предков, бескорыстная славянская душа, волховское чутьё и суровая варяжская воинственность, безжалостность к себе и врагу.
Когда погребальное кострище сгорело дотла, дружинники собрали священный прах и предали его донской воде, и та понесла его на своих струях вниз, к самому Синему морю.
После этого Святослав собрал темников на совет. Лик князя был суров, но глаза блистали чудным огнём, будто в них продолжали пылать отблески пожарищ Саркела.
– Ну что, темники, – спросил он, – погоним отступающего врага и на его плечах ворвёмся в Итиль?
Большинство молодых темников одобрительными возгласами поддержали князя. Тогда слово взял Свенельд:
– По словам византийского стратигоса и других пленных, в Итиле собрано большое войско. Хазары думали, что потравят наших лучших темников, и тебя, княже, и пока Киев в растерянности пребывать будет, смогут разорить его и захватить земли наши. Но боги славянские защитили тебя, княже, и темников, только Верягу да помощника могунского прибрала Мара. Мы подоспели вовремя, Итильские тьмы с Яшаком соединиться не успели. Только идти в логово зверя, не имея крепкого тыла, да малым числом, подобно самоубиению. Надобно ворочаться назад.