Святослав. Болгария - стр. 48
Долго спорили вожди греческие меж собою, склоняясь то в одну, то в другую сторону, а потом решили часть моста со скифской стороны разобрать, а остальную пока оставить и ждать, что будет дальше.
Персидское войско подошло к Дунаю ночью. Ощупью, по колено в воде, стали искать мост; моста не было, только одинокие сваи торчали из воды. Началось смятение. Сам Дарий не знал, что же ему делать. Но тут ему на помощь пришёл египтянин, что был в его свите. Отличался сей муж голосом необычайной силы. Не единожды приходилось ему передавать команды царя персов, перекрывая голосом своим даже шум битвы. Он стал кричать во всю силу, голос перелетел через Дунай, его услыхали в греческом лагере и выслали за Дарием лодку. Мастера стали спешно достраивать мост, и на следующий день остатки Дариева войска потянулись прочь из нашей земли. Глядели наши деды на это с окрестных холмов, дивились несказанно и рекли: «Если греки – свободные люди, то нет людей их трусливее; если греки – рабы, то нет рабов их преданнее», – закончил пересказ дозорный.
Меж тем уже вся конная дружина Свенельда собралась на берегу широкого Дуная, осталось дождаться угров да княжеских лодий.
– Раскинуть стан, охране вокруг глядеть зорко, дозоры вверх и вниз по течению, а также на том берегу на треть гона, проверить переправу! – как всегда, кратко и властно повелел опытный воевода, цепким взором оглядывая всё вокруг.
Святославовы лодьи, благополучно пройдя пороги и спустившись в устье Днепра, прошли остров Березань, к коему пристали всего на день для починки оснастки, и борзым ходом двинулись дальше. Калокир, что плыл на княжеской лодье, теперь почти всё время стоял на носу, радостно подставляя чело свежему морскому ветру, с детства столь привычному и родному. Святославу даже показалось, что губы Хорсунянина иногда беззвучно шевелятся, будто он что-то повторяет про себя или молится.
– О чём молишь своего бога, брат? – спросил он патрикия.
– Я не молюсь, я прославляю море стихом великого Гомера, тебе же ведомо, князь, что море и Херсонес нераздельны, я люблю море и рад снова встретиться с ним!
Миновали Днестровский лиман, лодьи прошли вдоль многочисленных прибрежных озёр и, наконец, уткнулись в песчаный берег морского залива в Дунайских плавнях.
На берегу табун диких коней мирно пасся у самой воды, цапли деловито что-то искали в тине.
С приближением лодий лошади и цапли неохотно покинули своё место.
– Значит, поблизости никого, – заключил старший дозора Гуща.
Нос его лодки врезался в покрывающие воду заросли. Гуща, опустив руки в воду, вдруг вытащил из нее зеленый куст с круглыми клубнями на корнях. Ловко обрезав клубни ножом, он рассёк их напополам и предложил всем попробовать ядро.