Священномученик Фаддей, архиепископ Тверской - стр. 2
Учился в Нижегородском духовном училище, а затем – в Нижегородской духовной семинарии. В 1892 г. поступил в Московскую духовную академию. За время учебы в академии Иван сблизился с ее ректором, архимандритом Антонием (Храповицким), а позже стал его другом. Отец Антоний старался воздействовать на студентов не только строгостью, но и личным примером, являя образец ученого монаха и христианского пастыря. Иван часто беседовал с архимандритом Антонием о духовной жизни и по его совету стал посещать Гефсиманский скит, где жил старец Герман. Молодой человек старался вести внимательную внутреннюю жизнь. В своем студенческом дневнике он записывал все, что было существенным и важным, не позволяя себе в писании о других входить в излишние подробности. В его дневнике подводился итог каждого прожитого дня – как внешних дел, так и внутреннего духовного состояния. Самоограничения и борьба с помыслами были для него иной раз весьма мучительны. Вот что он писал в своем дневнике в те счастливые студенческие годы: «Обеды… но что с ними делать?! Сколько есть силы, бороться – частью терпеть… укорять себя… не забывать, главным образом, о Боге и о том, что жизнь во Христе и любви… Стоял за службой… увы!.. то бросаемый в ужас оттого, что приходят обеденные мысли и я как бы не различаю, что важнее, обедать ли или (трудно, собственно, сказать) быть со Христом, то впадал в суетливые помыслы об экзаменах или о слабостях, то в ужас оттого, что стоял за каноном пасхальным как каменный!.. Пал я и не знаю, как восстать!!! Господи! исцели меня. Ибо нет иной жизни… Нужно бы упомянуть о том, что нередко после обеда находит скорбное настроение, что-де не умею побороть страсти чрева. Но чрево берет свое, невзирая на призрачную скорбь. С одной стороны, что-де не нужно поститься для поста и есть в меру, что-де от неядения возгордишься… не в различении ядения и неядения-де дело; с другой – постоянное неумение соблюсти себя во время еды и забытие в это время о хлебе ином. Так трудно соблюсти себя, и так редко мера находится…»
Иван с усердием выполнял все положенные молитвенные правила и старался непрестанно молиться, даже беседуя с кем-нибудь. При этом он не показывал своего молитвенного состояния, но его душевный настрой ощущался окружающими. Почти все студенты любили и уважали его, но близких друзей у него не было. Со своими однокурсниками он был молчалив и сдержан. Многим его образ жизни казался скучным. Душу его захватывали размышления о бренности человеческого бытия и о средствах достижения жизни вечной.