Своя правда - стр. 9
– Согласен, – кивнул купец.
Все ненадолго замолчали, словно переваривая новые условия. Тишину прервал Горунар, который предпочел бы переварить что-то более материальное.
– Да когда уже еду принесут-то? Куда запропастился этот лысый хрен?
И словно услышав нашего вечно голодного гиганта, дверь трактира хлопнула, а собаки, почуяв запах еды, вновь заполнили двор своим лаем.
– Несут, – сказал Шуст, выглянув из сарая.
Сначала всё та же, виденная уже мною тучная женщина занесла два ведра чистой воды. А следом появился и сам хозяин с казаном какой-то наваристой похлёбки.
– Миски только две, как-нибудь разберётесь, – сказал он. – Лошадей накормите сами, вон возле поилки уже насыпано. Но только сколько они за раз съедят! Про запас ничего не брать, или платите еще монету!
– Да ты в конец спятил, – ответил Квильком, доставая обещанную серебрушку. – У тебя что там за овёс такой, что стоит как миндаль?
– Нормальный овёс, не нравится – не берите, – ответил он, после чего развернулся и ушёл обратно в дом вместе с молчаливой поварихой.
– Вот же **#*#**! – выдал Колтун, но из сумки походную тарелку и ложку достал первым.
– Ты это подожди пока, – сказал я ему. – И вы все тоже, еду пока не трогайте.
– Ты чего, Мазай? – спросил Колтун, замерев с занесённой над котелком ложкой.
Я молча взял две миски, что принёс хозяин, одну наполнил водой, другую похлёбкой и отправился во двор, где всё никак не умолкали собаки. Поставив еду и воду на землю, подтолкнул копьём к беснующемуся на цепи псу. Тот хоть и облаял меня с ног до головы, но от еды отказываться не стал и дочиста вылизал все.
– Ждём, – только и сказал я, стараясь не смотреть в глаза Горунару, который в случае моей ошибки наверняка не простит мне такой растраты еды. Придётся ему потом что-нибудь вкусного купить в деревне, чтобы обиды не держал.
Для себя же я решил, что лучше поесть остывшую похлёбку, или и вовсе перебиться сухим пайком, что у нас ещё оставался, чем пасть жертвой человеческой жадности, что застелила глаза трактирщику. И ждать долго не пришлось. Не прошло и получаса, как мы услышали скулёж пса, который на подволачивающихся ногах побрёл и забился в свою будку.
– Вот же **#*#**! – повторил Колтун, но на этот раз в его словах слышалось не раздражение, а явная угроза.
– Так мужики, – привлёк я внимание. – Котелок вылить в дальнем краю сарая. Возле входа развести бардак, оставить грязную посуду, лежаки перетащить в глубь, где их будет плохо видно, накидайте под накидки и плащи чего-нибудь. Квильком с помощником лягут там и будут очень натурально стонать, будто вам так херово, что вот-вот дух испустите. Ясно?