Своя не своя жизнь - стр. 36
Уф, тяжело мне в жизни будет. Особенно в первое время. Дальше привыкну. В конце концов, разведчики-нелегалы выучивают придуманную им биографию с самого детства и ничего – справляются. А у меня с другим Андреем до определенного момента, похоже, все совпадало. Ведь Ева помнит и прогулку по Лефортово, и кинотеатр «Родина». Значит, что-то потом произошло. Видимо, знаковое событие. Надо подумать внимательно. А чем я сейчас занимаюсь? Разве не обдумыванием? Нарезаю круги по парку в Митино и думаю, думаю, думаю. Только с результатами пока не очень. Стоп, ведь Коля, похоже, прямое отношение к физике имеет. Тут его познания нужны. Но спрашивать осторожно придется, крайне осторожно. Может, вечером и попробовать? Он же сейчас на Клязьминском водохранилище с девушкой и приятелями, а я и забыл. И у Евы не поинтересовался, когда звонил. Разве хорошие отцы так поступают? А черт его знает, как отцы поступают, темный лес для меня. Но я бы при прочих равных поинтересовался. Будем считать, что другой Андрей так и делает. Ведь он – это я, а я – это он в конечном счете.
– Ева, забыл спросить, а Коля вернулся? – выпаливаю вопрос, как только Ева берет трубку.
– Нет еще, но я с ним разговаривала. Все в порядке. Кстати, мог бы и сам сына набрать, поинтересоваться.
– Мне кажется, что тебе удобнее. Ему проще с матерью поделиться.
– Вот ты всегда такой! – в голосе Евы растет раздражение. – Чуть что – сразу ко мне: «Поговори с Колей, ты же мать». А ты отец, и это не только мой сын, но и твой. Он же не дочка, чтобы с мамой больше делиться. Ладно, бесполезный разговор, тебя уже не переделаешь. Ты все в Митино?
– Да, но скоро буду возвращаться.
– Тебе виднее, – заключает Ева и заканчивает разговор.
Да, мой вопрос явно вызвал у нее раздражение. Но, судя по реакции Евы, другой Андрей поступил бы ровно так же. Оставим в стороне, плохо это или хорошо. Главное, что так же. Надо в общении с Колей и сегодня вечером, и дальше больше на Еву ориентироваться. Слушать, что она говорит, как говорит, за выражением глаз следить.
Начинаю дрожать при мысли о неизбежности возвращения домой. Но делать это придется. Не бомжевать же мне! Ничего, все будет хорошо. Только повнимательнее надо быть.
Добираюсь до дома уже в преддверии сумерек. Машинально бросаю взгляд на торец здания. Там красуются цифры «1956». Непривычно, но зато в таком случае дома меня ждет Ева, а не пустая квартира. А руки все равно дрожат. То ли боюсь не увидеть Еву (мало ли что может быть, ничему не удивлюсь), то ли, наоборот, боюсь встретиться с ней, с такой непривычной.