Свой – чужой - стр. 8

Александр Проханов: Мне, человеку не вполне церковному, светскому, суетному, которому доводится общаться с людьми Церкви, известно суждение, что жизнь Церкви есть по существу духовная метафора жизни Иисуса Христа во всех ее проявлениях: от рождения, от бегства в Египет, от поста, от входа Господня в Иерусалим, от проповеди, от Гефсиманской чаши, от предания в руки губителей, от крестных мук и смерти на Голгофе, положения во гроб и – до Воскресения. И поскольку русский народ по существу является носителем христианской идеи, то и судьба его в течение истории тоже в какой-то степени является метафорой жизни Христа. А коли так, то различные периоды русской жизни являются как бы иконами в иконостасе жития Иисуса. Совершенно очевидно, что страшное избиение, гонения на Церковь после революции 1917 года были ее крестными муками. Тогда, наверное, та тишина, церковная, духовная, которая после этого воцарилась на нашей земле, напоминает о смерти Спасителя, о Его трехдневном уходе из мира. А потом началось что-то новое, как бы пробуждение. Не знаю, восстал ли в этом смысле Христос, отвалил ли ангел гробовую плиту, но ясно, что новый период настал. Вот какая сейчас, по-вашему, житийная икона Христова, какой этап Его жизни переживает русское общество, русский народ и русский дух?

Владыка Иоанн: Тут нужно иметь в виду, что подобные аналогии следует проводить с чрезвычайной осторожностью и благоговением, потому что, к сожалению, даже благонамеренная часть общества, бросившись к своим церковным корням и не имея достаточного церковного опыта, иногда заходит слишком далеко в стремлении проникнуть в духовные тайны Православия. Необходима, однако, постепенность, трепетность, благоговение перед святыней и ясное осознание того, что в конце концов в основании бытия лежит тайна Божия, которая непознаваема и рационально невыразима. «Тайна сия велика» (Еф. 5: 32), – учит Священное Писание. Она может быть ощутима в рамках глубоко интимного личного религиозного опыта, когда сердце человеческое встречает, сретает Бога, и это личное Сретение дает человеку некоторое понятие о том, что «ухо не слыша, око не виде и на сердце не взыдоша» (1 Кор. 2: 9) в обычной мирской жизни.

Что касается истории русского народа и тех параллелей, которые Вы проводили с Евангельскими событиями, то они, конечно, правомерны с учетом всех условностей, о которых я сказал. Крещение Руси в этом сопоставлении «накладывается» на Крещение Христа и последующий выход Спасителя на общественное служение. Дальше – те тяготы, которые переживала Русь за свою бурную историю, вызывают явные ассоциации со скорбями, притеснениями и гонениями, которые Спаситель испытал во время Своей земной жизни. Напрашивается и сравнение Голгофских страданий с тем, что пришлось пережить нашему народу, нашей стране в XX веке. И вполне возможно, что ныне мы стоим на пороге Воскресения.