Сволочь ненаглядная - стр. 34

– Что ищете?

– Зачетки, – коротко пояснила востроносенькая девчонка.

– Зачетные книжки?!

– Угу.

Не успела я спросить, каким образом документы оказались в сугробе, как на втором этаже старинного здания распахнулась форточка, и несколько синих книжечек камнем полетели вниз.

– Вот зараза, – вздохнул кудрявый парень, подхватывая одну.

– Кто?

– Раиса Михайловна Бучборская, историю мировой литературы преподает. Такая злая, если что не так, вышвыривает зачетки в окно, да еще приговаривает: «Если нет ума, займись физической подготовкой».

– Да уж, не повезло вам, – ухмыльнулась я.

– Старая ведь совсем, – сокрушался студент, отряхивая джинсы, – лет сто, не меньше.

– У нас тоже в консерватории похожая была, – поделилась я печальным опытом, – все забывала, фамилии путала, мрак!

– Ха, – выкрикнул юноша, – наша обладает памятью слона. Не поверите, являешься к ней зимой, окинет взглядом и процедит: «Вроде прошлым летом ты не мог описать щит Ахилла, ну, давай, сейчас отвечай!» Помнит всех выпускников по именам, просто эпилептик!

Он еще долго пыхтел и жаловался, но я уже входила в просторный холл. Раз у дамы столь великолепная память, к ней и обратимся.

В далекие времена, когда строилось здание Московского университета, которое сейчас называют «старым», денег не жалели, а уж площади под застройку жалели и того меньше. Факультет журналистики поражал размерами. Огромная мраморная лестница, широченные коридоры, невероятной высоты окна и двери. Но вся эта былая красота выглядела грязной и обшарпанной. Тут явно давно не делали ремонт.

Сунувшись в дверь с табличкой «Учебная часть», я поинтересовалась:

– Бучборская в какой аудитории принимает экзамен?

Толстенькая девица в старомодных круглых очках оторвалась от газеты и весело сообщила:

– Раиса Михайловна готовит из студентов шашлык в 209-й. Если есть возможность, приходите к ней лучше в другой раз, сегодня она в особом ударе.

Поблагодарив добрую инспекторшу, я пошла по коридору, разглядывая двери.

209-я комната оказалась не слишком большим помещением, заставленным покалеченными и щербатыми стульями. У окна, гордо выпрямив спину, стояла лицом к окну молодая стройная черноволосая женщина в элегантном деловом костюме.

– Простите, – спросила я, – где Раиса Михайловна Бучборская?

– Слушаю вас внимательно, – отчеканила девушка и обернулась.

Я потеряла дар речи. Девичье тело с тонкой талией, высокой грудью и стройной шеей венчала голова глубокой старухи. Щеки, лоб и даже подбородок избороздили морщины, глаза запали, а рот превратился в нитку. Но голос – звонкий, совершенно молодой. Интересно, как ей удалось сохранить такую фигуру? Может, целыми днями из тренажерного зала не вылезает?