Свои-чужие - стр. 42

– Пусть отдает моего котика! – закричала Франни, и Беверли, наклонившись, отняла кота у Джанетт, которая лишь на полсекунды вцепилась в него – и потом отпустила. Все это время Элби неотступно следовал за Беверли, изображая «стриптиз-музыку» – так объяснили ей дети.

Бум-чика-бум, бум-бум-чика-бум.

Когда Беверли останавливалась, музыкальное сопровождение замирало. Если она делала один шаг, Элби говорил «бум» – голосом, странно чувственным для шестилетнего ребенка. Беверли честно старалась не обращать внимания, но в конце концов не выдержала. «А ну прекрати!» – рявкнула она на Элби. Тот лишь глянул на нее. Карие глаза неимоверной величины, растрепанные каштановые кудри – не мальчик, а зверек из мультфильма.

– Я не шучу. – Беверли старалась говорить ровно. – Прекрати так делать сейчас же. – Она постаралась выговорить это как можно убедительнее и педагогичнее, но, когда повернулась и пошла дальше, вслед раздалось тихое «бум-чика-бум».

Беверли захотелось убить его. И от мысли, что ей захотелось убить ребенка, руки у Беверли затряслись. Она двинулась в свою комнату – запереть дверь, лечь в постель, уснуть – но уже в коридоре услышала стук теннисного мяча и рокот толпы. Беверли помялась у притолоки и произнесла как можно спокойнее:

– Кэл, уйди из моей комнаты.

Кэл глазом не повел, бровью не шевельнул.

– Еще не кончилось, – пояснил он, словно Беверли никогда раньше не видела теннис и не понимала, что, пока мячик летает, игра продолжается.

Берт считал, что детям не надо смотреть телевизор. В самом лучшем, в самом безвредном случае это пустая трата времени и бессмысленный шум. В худшем – пагубное воздействие на мозги. По его мнению, Тереза совершала большую ошибку, разрешая детям сидеть перед экраном сколько хотят. Он говорил ей, а она не слушала, как и всегда, когда дело касалось воспитания – да и вообще чего угодно. По этой причине у них с Беверли в доме был только один телевизор, и стоял он у них в спальне, куда детям – ну, то есть ее детям – доступ был закрыт. Сейчас ей хотелось отключить его и перетащить в ту комнату, которую риэлтор назвал «для семейного досуга», хотя, кажется, ни один член семьи никогда там не бывал. Она шла по коридору. Элби следовал за ней на почтительном расстоянии, продолжая бубнить свой «бум-чика-бум». Неужели это мать его научила? От кого-то же он ее слышал? Шестилетние мальчики – даже такие, как этот, – не околачиваются по стрип-клубам. Беверли сунулась было в спальню дочерей, но там Холли читала «Ребекку».

– Беверли, а ты читала «Ребекку»? – спросила она, как только Беверли шагнула через порог, и личико ее прямо сияло. – Миссис Данверс пугает меня до смерти, но я все же дочитаю до конца. Мне вот совершенно не хотелось бы жить в Мандерли. Я в таком страшном месте ни за что бы не осталась.