Своенравная добыча - стр. 17
Я для неё всегда была чужачкой, бесполезной падчерицей, той, что посмела родиться на свет, потеснив место, которое занимала Ильма в сердце отца. Должно быть, княгиня радовалась тому, что скоро я уеду и больше не буду мозолить ей глаза. Вот только ей предстояло разлучиться и с родной дочерью.
Уже на другой день с рассветом Ильму ожидало отправление в монастырь. Я пыталась поговорить с ней, но сестра ни в какую не желала. А потому я решила заглянуть в детскую, где мирно спали мои брат и сестра, чтобы хоть разок посмотреть на них. Такие маленькие, беззащитные. Тихо, чтобы не разбудить их, я наклонилась над висящими рядышком колыбельками.
Сейчас, когда я на своём опыте узнала, как ненадёжна бывает земля под ногами, как всё может измениться в одно мгновение, я заранее боялась за их судьбу. Пусть на княжество и не нападут, теперь, когда оно под защитой Лундсфальда, иных опасностей это не отменяет. Я склонилась ниже и зашептала:
– Пусть боги оберегают вас. Пусть любящая душа вашей матери Эрмины и её забота останутся с вами. Пусть вы всегда будете поддерживать друг друга.
Я не знала, имеют ли мои слова хоть какую-нибудь силу, но всегда верила, что если желать чего-то искренне, от всей души, то это поможет. Мне даже показалось, будто, когда я напоследок осеняла детей защитным знаком, с моих пальцев сорвались едва видимые светящиеся нити, завязавшись в узел. Померещилось, должно быть.
Я так устала, что даже переживания отхлынули прочь, как вода при отливе. Хотелось лишь добраться до своей комнаты и заснуть. Но там меня поджидало новое испытание.
И у него было лицо Эрланда Завоевателя.
Увидев его, я отшатнулась к стене. Что он тут делает?.. Уже пришёл заявить свои права на меня? И его впустили? Впрочем, о чём это я. Разве кто-нибудь защитит меня сейчас, когда родной отец мною пожертвовал? Никто, кроме меня самой.
– Почему вы здесь? – спросила я. Губы дрожали, но я очень старалась держать голову высоко. Пусть знает, что говорит не с бесправной рабыней, а с дочерью князя! Хотя я сейчас мало чем отличалась от тех же рабынь, это не значит, что и вести себя должна так же. – Вам мало того, что вы вынудили отца заставить меня ехать с вами в Лундсфальд?
– Он тебе уже сказал? – осведомился Эрланд.
– Да, – кивнула я. – Скоро я буду в полной вашей власти. Так можете вы хотя бы сейчас, пока я ещё дома, дать мне возможность побыть в одиночестве?
– Могу.
– Правда? – я недоверчиво взглянула на мужчину.
В спальне горели всего две свечи, позволявшие разглядеть не так много. Широкие плечи под тканью камзола, тень щетины на лице, глаза… синие, кажется. Они составляли резкий контраст с густыми чёрными волосами. Мне не хотелось его рассматривать, однако мой взгляд невольно то и дело обращался в его сторону. Врага надо знать в лицо.