Сводные. Запретное влечение - стр. 12
Я обнимаю бабушку с дедушкой и стараюсь не обращать внимания на высокую фигуру в дутом пуховике. Катя с папой стоят рядышком, обнявшись, и смотрят в небо, освещаемое брызгами искр и яркими всполохами света.
По возвращении с улицы, дети находят подарки от Деда Мороза и радостно верещат. Мне надоело сидеть за столом, и я подключаюсь к ним. Шея, спина и лопатки горят огнем от пристального взгляда, мне даже не нужно оборачиваться, я и так знаю, кто это. И меня это бесит неимоверно. Либо это развивается биполярное расстройство.
– Смотри! – демонстрирует мне большого трансформера Никита. – Его зовут Оптимус! Я мечтал о нем целый год!
– А у меня вот что! – перебивает его Лиза, тыча мне в нос пупсом, удивительно похожим на настоящего ребенка. – Это Хуан Антонио! Его даже можно из бутылочки кормить!
– Здорово! – восхищаюсь я. – Можно посмотреть?
Сестренка великодушно протягивает мне куклу, а я беру ее на руки с восторгом рассматривая реалистичную игрушку. Реснички, маленькие пальчики.
– Смотрите, как Сонечке идет быть мамочкой! – восклицает бабушка, привлекая ко мне внимание.
– Рановато, мам! – смеется папа. – Ей учиться надо!
– А что рановато? – подключается Татьяна Петровна. – Я Катеньку родила, мне едва девятнадцать исполнилось.
– Так, стоп! – смеясь, прерываю ненужный треп и возвращаю куклу девочке. – У меня грандиозные планы по завоеванию мира! И дети в него явно не входят.
– Ой, а слышали, хотят закон принять по запрету пропаганды чайлд-фри? – вопрошает мама Ленки. В целом, она неплохая женщина, но иногда ее несет не туда.
С моей персоны, слава богу, соскакивают, и я вновь переключаюсь на детей. Сеня сидит на диване, уткнувшись в телефон и откровенно зевает. Разумеется, ему здесь скучно, и он хотел бы отправиться к друзьям, но папа не разрешил ему. Не так давно Сенька явился домой пьяный, его буквально шатало в разные стороны. Мамы дома не было, и выхаживанием занималась я. Промывала желудок, а потом отпаивала горячим чаем. С утра он, конечно, просил прощения со скорбным лицом и клялся, что никогда не будет пить. Мама об этом так и не знает, а вот папе я рассказала. Сеня со мной неделю не разговаривал.
Гости разбиваются по группкам, беседуют и смеются, кто-то выходит покурить. Я помогаю Кате сменить тарелки и освободить стол от пустой посуды. Есть и пить совершенно не хочется, я устала и хочу спать. Так себе, конечно, новогодний вайб в восемнадцать лет, но как есть.
Ближе к трем часам ночи гости потихоньку начинают разбредаться, а дети зевать.
– Лиза, Никита, идемте наверх! – зову я малышей. – Я вам сказку на ночь почитаю.