Сводные. Шип и Роза - стр. 10
Я окидываю взглядом комнату и теперь понимаю, почему прислуга меня разглядывала с таким недоумением. Меня явно здесь ждали, судя по сохранившейся обстановке, ждали девочку-подростка, но никак не взрослую девушку. Коллекция моих плюшевых мишек восседала на широком подоконнике, розовый балдахин покачивался от легкого ветерка над кроватью, пушистый ковер покрывал паркетную доску, рабочий стол, больше похожий на школьную парту, и все тот же любимый розовый оттенок на обивке стула с анатомической спинкой.
Это не просто детская, а маленькая вакханалия мира плюшевых мишек и радужных стен. Самой не верится, что я когда-то могла быть в восторге от подобного. Не хватало для полноты картины только многоярусного торта с карамельной крошкой и воздушных шаров: «С возвращением, Розалия».
Стиснув зубы от раздражающей пестроты, я скрываюсь в ванной комнате. Контрастный душ смоет напряжение, а еда прибавит сил. Избавляюсь от одежды, снимаю золотые браслеты с запястий и кладу на бамбуковую столешницу. Кручу металлический барашек и ступаю под жесткие водяные струи.
– Розалия Альбертовна, – из комнаты раздается голос Лидии.
– Ко мне нельзя, – я перекрикиваю шум воды и невольно морщусь от чужого отчества. Как хорошо, что в Англии меня называли чаще по имени, чем по фамилии.
– Я только хотела сообщить: полотенца в шкафу слева, обед будет ровно через пятнадцать минут
– Спасибо.
Как только все формальности с наследством будут утрясены, займусь сменой отчества и фамилии. Вернусь к маминой девичьей – Ильина.
Глава 3
Герман
Я не люблю сюрпризы. Особенно когда они начинают сыпаться на голову как из рога изобилия. А сейчас я понимаю, что сестренка внесет свои коррективы в мою размеренную жизнь.
Лия поднимается по лестнице, а у меня просто сводит все внутри от одного ее вида. Плотоядным взглядом прожигаю дыру в спине девушки между изящных лопаток. Как-то сложно быть готовым к подобному. Когда в твоем доме появляется чистое наваждение, и печально, что это моя сестра, которая делит одну крышу со мной и дышит одним воздухом. Маленькая, несуразная, закомплексованная девчонка превратилась в прекрасного лебедя. А я? Я просто в шоке, как она изменилась, особенно когда она вот так прямо держит спину, когда от нее веет женственностью и… неимоверным притяжением.
Я как мантру себе проговариваю, что мы совсем не родственники. Успокаиваю свое восставшее либидо. Плохо получается. И какой же идиот придумал, что посторонние люди приходятся кем-то друг для друга, когда женятся их предки? Перед глазами встает ее мать – Александра. Статная, красивая, независимая. Про таких всегда говорят: «Чувствуется порода». Без всяких сомнений, этой женщине было чем привлечь внимание моего отца. И Розалия, как и ее мать, расцветает – постепенно. А главное – не для меня…