Сводные поневоле - стр. 3
- Ты не вернешься за границу, - повторил Никас и снова уткнулся в телефон…
- Что ты сказал? - напряженно переспросила я.
- Ты слышала, - довольно спокойно ответил брат.
- Да ты… Знаешь, не тебе решать, что и как мне делать!
В этот момент разговор пришлось прервать - мы как раз добрались до дома. Никас явно не горел желанием продолжать наш спор, потому что молча покинул автомобиль, даже не попробовал мне ответить.
- Не уходи! - крикнула, догоняя его. - Мы не договорили!
Брат все же остановился и обернулся. В его взгляде было лишь откровенное равнодушие, которое в очередной раз больно хлестнуло по моим чувствам.
- Я все сказал, Ева. Спорить смысла нет.
- А я не спорю. Ты не вправе распоряжаться моей жизнью!
- Если ты не забыла, то до двадцати одного я твой опекун. Так что буду распоряжаться тем, что сочту нужным.
- Опекун?! Ах вот как! Решил сделать из меня рабыню? Совсем заскучал тут?!
- Остынь, Ева.
- Знаешь что? Да плевать! Я улечу сегодня же. Сам разбирайся со всем! - выплюнула я и, обойдя брата, направилась обратно к машине. Но далеко уйти не смогла - Ник цепко ухватил меня за локоть и дернул к себе.
- Ты будешь делать все, что я скажу, - процедил он. - И если я сказал, ты никуда не летишь - значит, не летишь.
- Надеешься, я тебя послушаю? А если нет? Что ты сделаешь?
- И далеко ты улетишь, не имея ни гроша в кармане? - насмешливо спросил он.
- Да, Никас. Ниже падать в моих глазах тебе уже некуда, - протянула я. - Решил шантажировать меня деньгами?
Во взгляде брата промелькнуло что-то неясное. Будь это кто-то другой, наверное, я бы сказала, что смогла задеть оппонента. Но нет. Это же Никас. Суровый, мать его, бизнесмен, которому наплевать на свою сводную сестру.
- Называй, как хочешь. Но я отвечаю за тебя. Поэтому и решать мне.
- Ты - придурок, слышишь?! У меня там учеба, работа, друзья. У меня там - вся жизнь. И я не собираюсь бросать ее. Понял? Хочешь забрать у меня деньги? Валяй! Все равно отец давно вычеркнул меня из вашей жизни. Так что я уж как-нибудь переживу очередной удар от гнилой семейки!
- Следи за языком, дрянь, - холодно произнес Никас. - Отец любил тебя. А ты даже не спросила, как он умер.
Он бросил эти слова мне в лицо, словно я и правда была виновата. Да только вот загвоздка - узнав, что отца не стало, я не почувствовала ничего. Абсолютно. Пустота.
Словно просто посторонний человек ушел из жизни.
Даже детские воспоминания, когда мама еще была жива, и мы все были дружной семьей, не отозвались в груди. Слишком сильна и глубока была моя обида.
Всего было слишком.