Сводные. Любовь вопреки - стр. 29
– Все, мелкая, амнистия! На свободу с чистой совестью!
Ответом была тишина. Рыжая не вылетела из комнаты и не кинулась перегрызать мне горло. И это было странно.
Я осторожно нажал на ручку, с опаской открыл дверь и сначала ничего не увидел, потому что внутри было темно. Спит что ли?
– Алиса! – осторожно позвал я. Ответа, конечно же, не дождался.
Сделал шаг в комнату, ощутимо потянуло сквозняком, и в этот момент я наконец разглядел распахнутое настежь окно.
Сердце моментально ухнуло в пятки.
Второй этаж! Она же не могла! Ну не совсем ведь дура?!
Я рванул к окошку, глянул вниз, чувствуя, как меня колотит от ужаса, и потрясенно прошептал:
– Блядь… блядь…
Потому что прямо под окном на асфальтовой дорожке была лужа чего-то красного.
От ужаса перехватило горло и перед глазами на мгновение стало темно.
Спрыгнула? Разбилась? Но… но почему там только кровь, а где она сама?
Вроде такое бывает, что из-за болевого шока люди встают, все переломанные, и какое-то время еще могут куда-то идти. Куда она могла уйти? Со стороны парадного входа я никого не видел, и охранник на воротах ничего не говорил.
– Алиса! – громко крикнул я.
Голос прокатился по саду, и затих. Ответа не было.
Твою же мать, надо ее найти, отвезти в больницу. Она ведь жива, правда? Не умирают же люди, спрыгивая со второго этажа? Или… умирают?
– Алиса! – отчаянно позвал я.
Черт, да что я тут стою и время теряю? Надо бежать и искать ее!
Я быстро развернулся, собираясь рвануть к двери, и застыл, парализованный ужасом. Потому что перед глазами внезапно оказался кадр из какого-то фильма ужасов. Только в реале. Прямо передо мной, в комнате, в луче лунного света стояло существо в свадебном платье с черными провалами вместо глаз и молча тянуло ко мне тонкие руки.
– АААА!!! – заорал я, но уже в следующую секунду понял, кто это. И выдохнул, держась за бешено колотящееся сердце: – Ах ты дрянь…
Обмотанная простыней Алиса громко захохотала, а я бросился на нее, сбивая с ног и накрывая своим телом. От пережитого адреналина меня трясло, внутри горела первобытная ярость, и я сам не понимал, что хочу с ней сделать.
– Сучка, – рычал я. – Да как тебе только такое…
– Пусти! – прошипела она и от души полоснула меня ногтями по лицу, словно дикая кошка.
Я перехватил ее руки, она двинула мне коленом, я охнул, она попыталась вывернуться, рванулась, толкая меня в плечо, я стиснул ее ногами, повалился на спину, и, видимо, зацепил неплотно закрепленную простыню. Белая ткань слетела, и Алиса оказалась сидящей на моих бедрах в одних трусиках и тонком лифчике.