Свободное лето. Стихи и проза - стр. 5

– Всё! Я поняла! Теперь представь, что твой друг Костя пришёл завтра в школу, и оказалось, что он свободно может говорить на пяти иностранных языках. Это чудо?

– Ага! – представив себе эту невообразимую картину, кивнул головой мальчик.

– Тогда представь, что ваш лучший спортсмен в классе Дима прыгнул в длину с места на пять метров, это чудо?

– Ха! Это уж точно, чудо! Он пока может только на метр семьдесят прыгнуть, и то это больше всех в классе. А уж на пять… Так, по-моему, даже взрослые не прыгают.

– Вот. Тогда правильно ли я поняла, что чудо – это способность делать то, что больше никто не может?

Витя опять немного подумал и снова кивнул.

– Ну, наверное, да!

– Тогда получается, что единственный источник чудес – это сам человек? В том числе и ты?

Последнее утверждение явно понравилось ребёнку, и он заулыбался:

– Ага!

– Значит, – продолжила мать. – Если ты вдруг сегодня на отлично сделаешь все уроки и прочитаешь две главы твоей книжки, то это будет маленькое чудо?

– Да-а! – расплылся в довольной улыбке Витя.

– Тогда беги на кухню! Бабушка оставила тебе вчера тортик. А потом пойдём творить чудеса!

– Ур-р-ра! – с громким криком радости сорвался на кухню малыш, в твёрдой уверенности, что он чудотворец. И что он сегодня обязательно постарается сотворить своё чудо!

Сегодня неожиданно пошёл дождь. Это не должно было произойти, и всё же это случилось. Самая обычная вода – вода, бессчётное количество раз проливавшаяся дождём на тротуары и заасфальтированные улицы, на невысокие симпатичные домики, на деревья и проходящие мимо трамваи, сейчас, точно так же, как и всегда, звучно хлестала по крышам домов и зонтам немногочисленных прохожих. И никто, никто в этом мире, кроме одного единственного человека, не знал: этот дождь должен всё изменить, – и больше не будет ни радующих глаз уютных домишек, ни тихой улочки с рельсами и трамвайчиками, спускающейся к морю, ни самого моря с парусниками и яхтами, ни даже острова – всё это подлежит пересмотру и изменению после вчерашнего совещания в Совете Верховной Реальности.

Вообще-то, предстоящее Кардинальное Изменение было шагом хоть и отчаянным, но правильным, ибо именно здесь в ближайшем будущем должен появиться человек, который станет тираном всех известных на данный момент двенадцати вселенных. Но Конрад думал о том, как это несправедливо по отношению к людям и их дивному мирку, на который он сейчас смотрел.

Вчера на совещании он голосовал против такого резкого решения, но его голос потонул в общем хоре не желающих подвергать себя риску членов Совета. «Конечно же, они правы. И я должен был поддержать большинство. Ну, что такое счастье и уют нескольких сотен тысяч человек в сравнении с судьбами триллионов? Да ведь им самим-то, собственно, ничего и не грозит! Уже через пару часов никто из них и не вспомнит о тихом красивом городе возле моря. Они будут жить в новой реальности и думать, что так было всегда. Вполне возможно, в новом созданном для них мире они будут даже счастливее…» – пытался успокоить себя Конрад, но какой-то странный внутренний протест не давал ему этого сделать. Он с грустью смотрел на видеообраз, передаваемый монитором телепортационной кабины, и думал о том, что самое лучшее его творение за последние пару тысяч лет вот-вот должно будет кануть в вечность.