Свободная охота (сборник) - стр. 20
– И-ить! – и красноречиво потряс автоматом, показывая, что церемониться не будет. – И-ить!
– Как тебя зовут? – спокойно и дружелюбно спросил Коренев у душмана.
– И-ить!
– Меня зовут Николай, а тебя?
– Молчать, кафир – воскликнул тот. – Кафир! Ждёшь, когда я тебя пристрелю? Сейчас я это сделаю!
– Ладно, – сказал Коренев, добавил несколько успокаивающих слов на дари и, стараясь как можно слаще улыбаться – даже чаю без сахара захотелось выпить, так сделалось сладко – прижал руку к сердцу, поклонился чернобородому. Тот всё принял так, как надо – всерьёз, немного отмяк, хотя в глотке у него некоторое время что-то дребезжало, стукалось друг о друга, угрожающе погромыхивало, И Коренев, не спуская глаз с душмана, сказал водителю: – Игорёк, я сейчас его ударю, а ты сразу бегом к машине и заводи! И Дроздов – в машину! – Коренев поклонился ещё ниже, ещё подобострастнее, дребезжанье в глотке правоверного мусульманина сделалось тише, борода ровным срезом легла на солдатскую форму.
Правоверный не успел сообразить, каким приёмом его подсёк улыбающийся русский офицер – он, вроде бы, даже не приближался к душку, а тот утробно крякнул, изо рта у него вывалился язык, лицо посинело – душман потерял дыхание, любая попытка втянуть, всосать, вдавить в себя воздух вызывала лютую боль – лёгкие отказались ему служить, правоверный попробовал закричать, но крика не было, как не было ни львиного громыханья в глотке, ни дребезжанья, ни костяного хряска – всё пропало, автомат сам вылетел из его рук и шлёпнулся в рыжую землю, душман прижал руки к животу и повалился на спину, стараясь захватить раскрытым ртом побольше воздуха, но и это ему не удалось – Коренев ногой отбил у него всё, что он имел внутри.
– Соломин, в машину! – скомандовал Коренев, на ходу подцепил вылетевший из руки мусульманина автомат, ловко передернул затвор, ставя в положение стрельбы очередями, потом подскочил к душману, попытался сдернуть у него с пояса сумку с автоматными рожками, но ремни оказались крепкими, Коренев уперся ногою в правоверного, с силой рванул – ремни с хрустом лопнули и сумка – точнее, туго набитый бокастый подсумок оказался у него в руках.
Водитель молнией метнулся в кабину, моля сейчас об одном – лишь бы завёлся мотор, не то он, раскалённый, усталый, может закапризничать, – лишь бы этот гад завёлся, но загвоздка оказалась в другом – Соломин никак не мог удержать в трясущихся пальцах ключ зажигания, всё время промахивал шпеньком мимо рисунчатого глазка замочной скважины, кусал мокрые губы, захлебывался потом и слезами, плакал, трясся всем телом и никак не мог совладать с ключом.