СВО и Первая мировая. Сборник статей - стр. 24

Уже с первой четверти XIX века, когда стали распространяться проекты замены постоянной армии милицией (декабристы), военными поселениями (Александр I, Николай I) можно было предположить, что вслед за этим революционные силы предпримут наступление против офицерства именно как «военного сословия», «профессиональной военной касты», которые в случае победы революции, надлежало упразднить. Необходимо было при первых благоприятных возможностях вывести офицера за рамки сословности, как и любой партийности, сохраняя за ним, по традиции, почетное право на получение дворянства. Следовало не только подчеркнуть, что «не дворянское звание делало офицером, а офицерское звание делало дворянином», но и пойти дальше, утверждая, что только развитие офицерского корпуса в лучших традициях военно-служилого сословия, в дворянском (рыцарском) духе поднимет его на достойную высоту, позволит ему не допускать разложения армии, побеждать, а не надеяться на победу, добиваться справедливого, а не позорного (как в 1918 г.) мира, поддерживать обороноспособность страны на должном уровне.

Заветный идеал русского офицерства – быть дворянским по духу (не по составу только) офицерским корпусом, с идеологией служения Отечеству, службой по призванию, профессионализмом и корпоративностью, высшими качествами командного состава, такими, как доблесть и искусство, талантливость и опытность, инициатива и предприимчивость. Этот идеал выдвинут лучшими умами, подтвержден самой историей, генетически заложен в судьбах русских офицеров, их размышлениях.

Р. Фадеев : Нельзя упускать из вида, что невольные офицеры, даже дворяне, не удовлетворяют цели. Значение офицера состоит именно в том, что он свободно идет на опасность, а потому имеет нравственное право насильно вести за собой других; кроме того, обязанности офицера даже в мирное время требуют, чтобы он предавался им с охотой. Дело не в том, чтобы заставлять порядочных молодых людей служить офицерами, а в том, чтобы дать им нетрудный доступ к этому званию и предварительную привычку к военной службе; при этих условиях, когда русское офицерство станет вновь дворянским по духу, охотники польются в него как и прежде.

Н. Бутовский : Итак, нечего распространяться о том, какой вред армии и своему отечеству наносит офицер, случайно, без всякого призвания, заброшенный в армию только потому, что надо же где-нибудь пристроиться, чтобы сразу получать хотя бы маленькое жалованье. Откуда может явиться у такого офицера любовь к своей части, стремление к совершенствованию? Может ли он носить в своем сердце идеалы воинской доблести? И т. д. А если этого нет, то остается только одно: забота о своем жизненном благополучии аккуратное, но пустопорожнее отбывание шаблонной службы, приноровленное к привычкам и капризам начальства, и вечное стремление пристроиться куда-нибудь подальше от жертв, требуемых от воина отечеством. Служба прослужена, пенсия выслужена, – чего же больше нужно такому человеку? Он с тем и шел в военную службу.