Свирепый ландграф - стр. 34
– А те, что растворились?
– О, они удостоятся чести войти в Новый мир и стать столпами нового порядка!
– Что еще за новый порядок?
– Это когда всем миром будет управлять возрожденный Кришна. Не станет королей, церкви, власти, дворянства, сословий. Все начнут любить друг друга и ощущать себя едиными частичками Вселенной. Надо лишь молиться, бить в барабаны, забыть все слова, кроме «Хари Кришна!», и трудиться не покладая рук, чтобы у высших посвященных не отнимать силы, необходимые для своевременного обращения заблудших.
– Жан, милый, и ты в это веришь? – жалостливо всплеснула руками Лия.
– Теперь нет, – подумав, ответил Бульдозер. – По здравом размышлении все это такая ересь! Но, лорд Скиминок, ведь меня почти убедили. Я верил! Прочие братья просто живут этим, они не мыслят себе иного существования. Из наших рядов четверо ушли в почетные ряды Зубоносцев.
– Видел, встречались.
– Нет, нет. Не те, с кем вы сражались. Им ведь сначала нужно пройти соответствующее обучение. Столпов Кришны вы видели лишь троих. Один квакал, а двое были в капюшонах.
– Значит, их называют столпами? То‑то они показались мне такими дубовыми. Так получается, что и они где‑то обучаются диверсионной деятельности. После успешной сдачи экзаменов их торжественно называют столпами, столбами, бревнами или чурками. Тогда они от души бьют лбом всех, кто не с ними. Выходит, что твое покушение на короля было чем‑то вроде испытания?
– Да, пожалуй… Но сама церемония посвящения гораздо страшнее. Новоизбранный должен отречься от пошлого быта и в качестве искупительной жертвы положить к ногам Кришны теплое сердце самого близкого человека.
– Что за чушь?! Это же не имеет ничего общего с кришнаитской религией! По крайней мере, в моем мире.
– Лорд Скиминок, может, все‑таки прервемся на обед? – взмолилась Лия.
Мы объявили привал. Но прежде, чем незаменимая наша начала резать хлеб, прямо из воздуха сформировалось одутловатое старушечье лицо метра полтора в длину. Все обалдели… Бесцветные глазки несколько секунд изучали меня, потом тонкие губы раскрылись, и свистящий шепот удивленно прошелестел над дорогой:
– Еще живой? Ничего не понимаю…
Видение исчезло. Мы сидели как мышки, с распахнутыми ртами, не произнося ни слова. Не знаю насчет других, а в лично моей пустой голове пульсировала лишь одна мысль – кого же просто заклинивало на этой фразе?! Если бы я своими глазами не видел, как его увела Смерть, можно было бы подумать…
– Я боюсь!
– Не бойся!
– А я боюсь!
– Жан, успокой свою истеричную супругу!
– Лиечка…
– Цыц! О боги, дайте мне терпение не убить кое‑кого до обеда.