Свинцовые Ливни. Том 2 - стр. 38
Сестру забрали в другой приют – это было всё, что рассказали Дэну.
«Прошло два месяца, – сказал ему воспитатель – когда Дэн спросил, можно ли позвонить сестре. – Всё это время с девочкой работали психологи. Она ещё маленькая. Она почти забыла тот кошмар, который пережила. Я, конечно, не вправе препятствовать вашим встречам. Но подумай сам: ты уверен, что хочешь напоминать ей о том, что произошло? Уверен, что хочешь с ней увидеться?»
Глаза воспитателя скользнули по нему – сидящему в кресле. По его изуродованному лицу и скрюченной правой руке, лежащей на коленях.
«Твоя сестра сейчас среди других детей».
«Не таких уродов, – понял Дэн. – Не нужно лишний раз пугать девочку, она и так напугана».
Больше он о сестре не спрашивал. Плюшевый медведь с оплавленной на макушке шерстью – теперь это была вся его семья. Всё, что у него осталось.
Медведь жил на тумбочке рядом с кроватью. Пацаны-соседи давно прекратили на него покушаться – так же, как и дразнить Дэна. Знали, что не поздоровится.
Невысокий и тщедушный, Дэниэл Айвэн Щусев обладал цепким, расчётливым умом, великолепной памятью и железной волей. Он ничего не забывал и ничего никому не прощал. За обиды мстил решительно и жестоко. С «умником» лучше не связываться – это Дэн, весьма доходчиво, объяснил всем своим однокашникам в первые же интернатские дни. Вероятно, поэтому друзей так и не обрёл.
Единственным его собеседником был медведь. Вслух Дэн с ним, конечно, не разговаривал – не хватало только ещё одного диагноза. Школьный психолог после занятий с Щусевым и без того выглядел так, словно лимонов объелся. Дэн обращался к медведю мысленно –после отбоя, когда соседи по комнате засыпали.
Делился своими размышлениями и сам же придумывал, что услышит в ответ, если требовались подтверждения или возражения. Разговоры с медведем помогали структурировать мысли. После таких разговоров Дэн засыпал спокойно и во сне не видел кошмаров.
Это была ночь накануне дня его рождения. Завтра ему исполнится десять лет. Три года прошло с тех пор, как… но об этом Дэн не позволял себе думать. Он собирался обсудить с медведем совершенно другие вещи, воспоминания о доме давно задвинул в дальний угол памяти. Как обычно, дождался, пока утихнут в кроватях соседи. Сел, подложил под спину подушку и приготовился к разговору. Когда медведь вдруг запел. Стеклянные пуговицы-глаза чуть заметно засветились неярким зелёным светом. И полилась мелодия колыбельной. Той, что когда-то, в прошлой жизни, Дэну пела мама…
Дэн застыл. Поначалу решил, что чудится. Когда убедился, что нет, схватил медведя и запихал под подушку. Он понятия не имел, как будет объяснять происходящее пацанам, если кто-то из них проснётся. Подождав и убедившись, что не проснулись, лёг и затих рядом с медведем, накрывшись той же подушкой.