Свидетель - стр. 16
Наверное, демоны-ракшасы окружили эту уединенную поляну перед лесом и напустили на нее ядовитого тумана. Или девчонка действительно была колдуньей, потому что молодой ювелир потерял голову. Он стиснул кулаки и пошел на юную селянку.
«Никто не узнает», – шептал ему один голос. «Не смей!» – шептал другой.
Неприкасаемая пятилась, в страхе прикрывая голову постоянно сползающим платком. Тот все-таки упал на землю, представив взгляду ювелира лебединую шейку, трогательную и невинную, испуганные, но еще больше светящиеся в ужасе глаза и изящные, будто у танцовщицы руки, обхватившие юную грудь.
Страсть застила все табу. Молодой вайшья не мог больше противостоять желанию, еще большему от осознания того, что готов сделать запретное, ведь человек его ранга не мог бы даже купить как рабыню ее – красавицу, по рождению отверженную обществом.
– Ты должна отплатить, – бормотал он в пылу, прижимая к себе отбивающуюся девушку, – ты осквернила меня. И я могу побить тебя камнями… Ты – проклятая… и такая сладкая… Такая… сладкая…
Я открыла глаза и почувствовала тупую боль в затылке. Где я? И что это сейчас было? Кажется, в ноздрях еще остался запах тумана, влажной зелени и горячего тела…
Сквозь прищуренные веки виднелись бежевые в полоску стены с золотым тиснением, темно-шоколадного цвета портьеры, задвинутые наглухо, комод, шкаф, тумбочка, как из каталога итальянской мебели. Голове почему-то было очень холодно. Я попробовала приподнять ее, и затылок прорезала боль. Рука метнулась вверх, нащупала обернутый в полотенце лед.
– Тихо-тихо, – кто-то вернул меня на подушку, – не стоит так резко шевелиться. Тошнит?
Я подняла глаза к говорящему: немолодой мужчина домашнего вида в спортивном костюме и тапочках участливо смотрел на меня.
– Немного, – ответила я, подумав. – Кто вы?
– Доктор, – послышался мужской голос откуда-то слева, смутно знакомый.
– Да, я врач, просто врач, – покорно подтвердил мужчина передо мной, словно уговаривал меня поверить.
Он наклонился ко мне и распахнув пальцами веки, внезапно посветил фонариком. Я отпрянула. Врач придержал меня заботливо, пощупал пульс.
– Аккуратненько. Надо лежать. Без сомнений – у вас сотрясение.
Опираясь на устойчивую боль в затылке, как слепой на клюку, я начала медленно поворачивать голову. Скользнула взглядом по высокому потолку с лепниной, по люстре с подвесками, не в силах справиться со странным ощущением. Предгорья Гималаев, брызги из ручья и острое сожаление о непоправимом сейчас казались гораздо более настоящими, чем эта неизвестная комната с незнакомыми людьми.