Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального - стр. 92
Отличие подходов очевидно: если в советской модели воруют из прибыли, то в реформаторской из убытков. Это стиль, почерк, визитная карточка либеральных реформаторов.
При этом воровство было довольно откровенным, а часто и предельно открытым. В частности, разработчики схемы приватизации «Норильского никеля» рассказывали, как Кох, ознакомившись с ней, искренне изумился: зачем так сложно? Мол, я сейчас позвоню Вавилову (тогдашнему первому замминистра финансов), он даст вас кредиты из госбюджета на приватизацию, а на следующий год просто забудет включить в него строчку о возврате. Когда потрясенные разработчики попытались объяснить владельцу бизнеса, что это воровство, они, по воспоминаниям, получили предельно простой и искренний ответ: «Либо коммунисты придут к власти и все отберут, либо Борис Николаевич, победив, нам все простит»…
Важным признаком приватизации производств было расчленение единого технологического комплекса на максимальное количество кусочков – отдельных предприятий, которые постепенно переставали взаимодействовать друг с другом.
На каждом их них висели своя бухгалтерия, директор, охрана, – и они постепенно погибали под тяжестью административных расходов. Если одно из первых звеньев технологической цепочки не отправляло какое-то необходимое сырье на экспорт (часто копеечный, так как критически значимый элемент может быть и недорогим), после чего сразу умирали все, последним по лагерному принципу «умри ты сегодня, а я завтра» оставалось сбытовое предприятие, контролирующее склад ранее произведенных товаров. Оно распродавало всё с этого склада, обогащалось на этом, не отдавая денег производящим звеньям и этим убивая их, а затем тоже умирало, после чего либеральные организаторы этого кошмара торжественно провозглашали: «Еще одно нежизнеспособное совковое производство наконец-то расчистило место для успешного предпринимательства!»
По той же схеме была отреформирована Чубайсом электроэнергетика. Спасти от нее удалось лишь «Газпром», – в силу его исключительной важности одновременно для социальной стабильности и экспорта.
Вряд ли Гайдар думал так подробно, – и, весьма вероятно, он вообще не вполне осознавал, что делает. У него было плохо с рефлексией – основным занятием было иное, унаследованное от знаменитых деда и отца, которого по до сих пор живым легендам не мог перепить никто в Москве. В «Легендах Арбата» М.И. Веллера весьма красочно описано, как Егор Гайдар проводил свое время.
Но, тем не менее, именно с этим человеком связан запуск процесса либеральных реформ в России, под которым основная часть нашего народа вполне справедливо понимает свое уничтожение.