Светочи тьмы. Физиология либерального клана: от Гайдара и Березовского до Собчак и Навального - стр. 82

Скорее всего, приказ был отдан в устной, а не в письменной форме, что в случае его исполнения создавало для офицеров «Альфы» заведомо неприемлемые, с учетом накопленного к тому времени опыта, риски.

Другим – и совершенно бесспорным – проявлением разложения системы управления было поведение руководства и личного состава КГБ. Увидев себя отстраненными от процесса государственного переворота и осознав утром 19 августа (при виде демократов на свободе, в отличие от переворота Ярузельского в Польше) полную бредовость действий тех, кто перехватил у него управление, КГБ не стал защищать государственную безопасность ни в одной из противостоявших друг другу форм. Отказавшись от исполнения своих прямых служебных обязанностей, составлявших единственный смысл и оправдание ее существования, самая могущественная структура советской системы управления самоустранилась, по сути дела объявив нейтралитет и подготовившись защищать лишь собственные здания.

Вопреки распространенным слухам, 19 августа 1991 года Гайдар отнюдь не предал ГКЧП анафеме. В тот день он лишь позвонил экономическому помощнику Горбачева Ожерельеву с вопросом, может ли он чем-то помочь. Отсутствие внятного ответа освободило Гайдара от лояльности своему шефу, – Горбачеву, – и лишь на следующий день, 20 августа собранное им партсобрание его Института приняло решение о выходе сотрудников из КПСС и ликвидации парторганизации. Вечером того же дня (а отнюдь не 19 августа) Гайдар направился в Белый дом.

Его вхождение в новую власть началось там в ночь с 20 на 21 августа, когда через будущего руководителя своего аппарата Головкова он познакомился с государственным секретарем РСФСР, свердловским преподавателем марксистко-ленинской философии Бурбулисом. За два с небольшим года до того последний убедил демократов Межрегиональной депутатской группы Съезда народных депутатов СССР сделать своим лидером капризного опального партократа Ельцина и стал для него незаменимым.

Стоит отметить, что путч ГКЧП проходил под контролем расположенного недалеко от Белого дома посольства США (сообщалось даже, что первоначально после своего выступления с танка Ельцин бросился туда), представители которого твердо, ссылаясь на свою полную осведомленность отвечали на панические звонки американских туристов, находившихся в стране, что «все кончится за два дня, ничего страшного не случится и менять никакие планы не надо».

Утром 19 августа Ельцин был искренне поражен тем, что его не арестовали, а ночь с 19 на 20 августа еще была страшной даже для руководства демократов. А уже во вторую ночь путча, с 20 на 21 августа выбравшие демократию представители советской элиты твердо уже знали, что «все это понарошку» и что они победили. Вероятно, знал это и Гайдар, когда находился в Белом доме.