Светлые крылья для темного стража - стр. 13
– Ламина, я уже говорила тебе и хочу повторить еще раз. Девочка ничего не знает и ничего не должна узнать! Во всяком случае, от тебя! – ледяным тоном произнесла Фулона.
В ее голосе было столько власти, что Ламина уронила бокал. Тут невольно представляется нечто синематографичное – стеклянная размазанная молния, краткий, бесконечно жалобный звон, возможно, капля крови, но, увы… ничего этого не было. Проза жизни глушит надежды ломом, завернутым в пыльную штору бытия. Бокал зацепил стол и благополучно съехал на ковер по скатерти, сохранив хрупкую жизнь.
В этот момент кто-то радостно и шумно прогрохотал по коридору. Из кухни примчалась хозяйственная Гелата, которая даже в гостях не усидела за столом и ушла делать салаты. Попутно она успела накричать на своего оруженосца, который ухитрился влезть в ванную и попрыскаться дезодорантом Хаары. Это был тот самый здоровяк, который в квартире у Гелаты упорно вбивал свои гулливерские ноги в тапочки-зайчики.
Гелата тащила его за руку, как гневная мать свое малоумное двадцатилетнее дитя, явившееся в общую песочницу с пожарным ведром и с саперной лопаткой и пинками вышвыривающее из нее других, более мелких обитателей.
– Он у меня чумной! Духи и шампуни спокойно видеть не может!.. – извиняясь, сказала она Хааре.
– Хы! А че тут такого? Жалко ей, что ли? Не обеднеет от одного пшика! – заявил оруженосец, не выказывая особого смущения.
Гелата покраснела. Краснела она очень подмосковно: шеей и верхом груди. На щеках же появлялось лишь несколько помидорных пятен.
– Да хоть при людях не спорь со мной, ирод! Тоже мне, взял манеру!.. – шепнула она, толкая его локтем.
Оруженосец гоготнул как глупый молодой гусь и затих. Ирка с облегчением подумала, что не один ее Антигон разнузданный. Встречаются и другие запущенные случаи.
И лишь Хаара не расположена была никому прощать.
– А ну иди-ка сюда, дружок! Я хочу тебе кое-что сказать по секрету! – позвала она, и оруженосец Гелаты сжался под ее ясным взглядом так же, как до этого Антигон.
– Не надо! Я больше не буду!.. Подумаешь, один пшик! – заныл он толстым голосом.
Таамаг по просьбе Радулги стала передавать ей салатницу, но когда Радулга взялась за нее, обнаружилось, что Таамаг не может разжать рук и машинально тянет салатницу к себе.
– Эй! Проснись! У тебя это опять началось! – окликнула ее Радулга.
Таамаг спохватилась и, смутившись, отпустила салатницу.
– Что с ней такое? – шепотом спросила у Бэтлы Ирка.
– Синдром младшего ребенка из неблагополучной семьи. Ну когда все приходится отвоевывать, за все драться и человек уже органически не способен делиться… Ты же знаешь, что она младший ребенок? – шепнула Ирке Бэтла.