Светить, любить и прощать - стр. 21
В огромном холле, затейливо украшенном зеркалами и витражами, было довольно много людей. Но внимание Даши привлекли двое мужчин, стоящих неподалеку от них у противоположной стены.
Девушка, толкнув подругу локтем, указала на них:
– Это кто?
Амалия, приглядевшись, молча пожала плечами, а потом равнодушно добавила:
– Не знаю.
Однако неугомонная Дарья вопросительно сдвинула брови:
– Подожди… Разве это не ваши гости?
– Да не знаю я, – уставшая от шума, поздравлений и суеты Амалия досадливо отмахнулась, но, перехватив взгляд подруги, все-таки обернулась и еще раз внимательно оглядела стоящих у стены, – папа же пригласил такое количество «нужных людей», что их всех и запомнить-то невозможно.
– Понятно, – кивнула Даша, – что правда, то правда. Всех не упомнишь.
Однако через какое-то мгновение Амалия, сама не понимая почему, снова перевела взгляд на незнакомцев. Раз посмотрела, второй… А потом и вовсе, обернувшись, принялась с нескрываемым любопытством разглядывать мужчин, спокойно беседующих у зеркал напротив. Было в них что-то такое, что сразу вызывало симпатию, отчего хотелось смотреть и улыбаться, как старым знакомым.
Такое бывает…
Вдруг в толпе чужих людей ты ловишь чей-то взгляд и чувствуешь симпатию. Проходишь, не задерживаясь, мимо, но долго помнишь это неожиданное теплое ощущение, словно встретил родственную душу.
Так случилось и сейчас…
Амалия, не сводя глаз с незнакомцев, прошептала:
– Голову даю на отсечение – эти люди не нашего мира.
Дарья хмыкнула:
– Какого это, не нашего? Инопланетяне, что ли?
– Ну, не из мира искусства.
– Почему? – Даша насмешливо скривилась, – с чего это ты взяла?
Амалия пожала плечами и уверенно повторила:
– Готова спорить на что угодно. Они успешные, образованные, интеллигентные, но не артисты, не музыканты и не художники. Понимаешь, есть в них что-то основательное, эдакое фундаментальное…
Она задумалась, старательно подбирая слова:
– Ну, надежное, понимаешь?
Подруга недовольно сморщилась:
– Ты спятила? А? Ты хоть слышишь, что говоришь? Амалия! Ты ведь сейчас огульно утверждаешь, что все люди искусства – граждане легкомысленные и совершенно беспутные.
Она обиженно толкнула девушку в бок:
– Мой папа тоже, кстати, художник! Забыла?
Амалия засмеялась и миролюбиво подняла руки:
– Ой, прости, прости… Ничего плохого я сказать ни о ком не хотела. Просто вот почему-то так подумалось…
А потом тихо добавила, подмигнув:
– А мне именно вот такие нравятся. Ой, как нравятся! Смотри, какой классный вон тот… А?
Девушка посмотрела на подругу:
– Ну, поверни голову-то… Тот, с красным галстуком, видишь? Хорош, ничего не скажешь! Да? Даже не знаю, чем, но он меня очень трогает. Видишь, Дашка? Красота у него настоящая, мужская… Правда? И взгляд уверенный. Ох, какой! Как думаешь, кем он работает?