Света Лана на перекрёстке судеб - стр. 4
– И буду, – угрожающе пообещала я и, вспомнив о дочери спросила, – Ты Золу не видел?
– Она с Лилией и Лилаи на праздник пошла, – ответил он, продолжая обнимать меня и покрывать мою шею поцелуями.
– Ты, что доверил нашу дочь этим безбашенным, вечно сующим свои носы куда не надо, неугомонным девчонкам? – возмутилась я по-настоящему и отстранилась от мужа.
За окном в это время раздались грохот и радостные крики, в небе загорелись яркие цветы фейерверка, и в комнате ненадолго стало радостно и светло. Джереми улыбнулся свойственной ему нежной улыбкой и сказал:
– Скорее я поручил нашей серьезной и очень ответственной дочери почти шести лет от роду присмотреть за этими неугомонными великовозрастным девицами. Так, по крайней мере, они не полезут в северную часть города.
– Ну да, разумно, – согласилась я и посмотрела в окно, на небе снова вспыхнули огни фейерверка, и народ снова встретил их радостными воплями.
– А ты чего до салюта с праздника ушла? Ты же его обожаешь? Пиротехники для тебя так расстарались, – спросил меня Джереми, меняя тему разговора и радуясь тому, что я не побежала спасать дочь от ее взрослых подружек, умевших вляпаться в историю на ровном месте.
– Не знаю, на душе как-то тревожно, – пробормотала я, опускаясь на диван, и посмотрела на встревоженное лицо мужа. Его большие глаза тоже сразу наполнились тревогой, он по привычке взъерошил густые каштановые волосы и сел рядом со мной.
– Рассказывай, – велел он мне, но я не сразу сумела объяснить, что именно меня тревожит.
– Понимаешь… Вот помнишь пару ночей назад, Зола проснулась с воплем ужаса и потом долго не могла успокоиться? – тихо напомнила я о ночи, когда дочка впервые нас по-настоящему напугала.
– Еще бы не помнить, она до утра прорыдала, и ничто ее не могло успокоить, – вздохнув, ответил Джереми и обнял меня. – Боишься, что в ней просыпается наследие твоей матери?
– Нет, тут дело не в этом, помнишь, что она сказала, когда уже почти уснула?
Джереми нахмурил брови и тихо произнес:
– Они придут, зачем они к нам идут… По-моему, так она сказала.
– Да, и я на всякий случай укрепила охранный периметр и проверила, надежно ли опечатаны проходы в наш мир. Всё вроде бы нормально, но сегодня с утра духи и сущности стали вести себя странно, они встревожены, дерганые какие-то, а объяснить, что происходит, не могут.
– А что тебе говорит твой главный пациент? – поинтересовался Джереми, встав и подойдя к небольшому барному столику, и налил нам по бокалу вина.
– Ты имеешь в виду сознание этого мира, того самого, у которого только-только закончилась наркотическая ломка и потому у него настроение меняется как у подростка? И из-за этого погоду предсказать просто нереально? – уточнила я, улыбнувшись. – Сознание мира молчит, он, по-моему, меня игнорирует. Вот уже третий день он не отвечает мне и всё время напевает какую-то мелодию, как будто силится вспомнить песню и не может, – ответила я и одним глотком осушила бокал с вином, Джереми забрал у меня бокал и налил еще вина.