Свет мой, зеркальце, соври! - стр. 11
Агния почувствовала, как внутри начинают кружиться белые пузырьки гнева. Она не знала всех деталей, хоть и могла предположить, что Даниил был отнюдь не ангелом. Но то было тогда, а сейчас – сейчас. Сейчас какая-то телка угрожает ее… другу. Просто другу.
«Как-нибудь попробуй назвать вещи своими именами», – саркастически посоветовал здравый смысл, за что и был объявлен врагом народа и припугнут Сибирью.
Девушка уверенно направилась в дом, за ней робко семенила Маша. Уже с порога были слышны женские вопли, раздававшиеся со второго этажа. Голос Даниила Агния не слышала.
– Оставайся здесь, – велела она Маше. – В доме охрана есть?
– Да, но я не знала, звать их или нет… Мне показалось, что хозяину не понравится, если его подчиненные будут оттаскивать от него женщину.
– Правильно показалось, – кивнула Агния. – Для Даниила это было бы унизительно. Поэтому позови охранников сюда, пусть ждут у лестницы.
– Хорошо! – Домработница помчалась выполнять поручение.
Чем выше поднималась Агния, тем четче различала слова женщины. Говорила, точнее, визжала только она, Даниил молчал и слушал.
– Ты, сука, мне все поломал! Все искорежил, п…! Что б тебя в…..! Урод! Ненавижу! Какая же ты…!
Судя по всему, основной целью Татьяны было оскорбление, потому что иного смысла ее цветистая речь не несла. В выражениях женщина не стеснялась и останавливаться не собиралась.
Но Агния не для того сюда приехала, чтобы визги какой-то телки слушать.
Она уверенно открыла дверь и вошла в комнату. При ее появлении роскошная ухоженная блондинка замолчала на полуслове, щедро накачанные силиконом губы со странной выемкой посередине остались приоткрытыми.
Видимо, соображала Татьяна медленно – не факт, что плохо, просто медленно. Вот и сейчас по голубым глазам было видно, что мозг со скоростью компьютера девяносто восьмого года выпуска грузит информацию.
Агния не собиралась давать ей время на то, чтобы сориентироваться в пространстве и ситуации. Она с ходу перешла в наступление:
– Даниил, кто это?
Она давно уже не называла его полным именем, сократив до более легкого для произношения «Дани». Вербицкий, обычно строго относившимся к подобным вольностям, милостиво позволил использовать это уменьшительно-ласкательное имя. Но Агния понимала, что оно – для близкого общения, а не для бесед при какой-то истеричке.
– Тетка, – мрачно отозвался Даниил. Было видно, что крик его утомил.
– Тетка?! – взвизгнула Татьяна. – Хамло ты, п… х…в!
– Заткнулась быстро, – скомандовала Агния. – Ты что тут вообще делаешь?
– А ты кто? – Кукольное личико некрасиво скривилось. – Подстилка его новая, что ли? Так зачем этому калеке б…? Он ведь и не мужик уже, а так, овощ! Что он с женщиной может сделать? Хотя, впрочем, если Данику еще чего-то хочется, то мне его жалко. Ручкой-то сам уже не сделает! Вот и пришлось сосалку нанять. Слышь, девочка, ты за сколько ротик перед ним открываешь?