Сверху - стр. 2
Миша поправил галстук, чуть слышно откашлялся и медленно направился в сторону Нины, которая весело обсуждала с остальными девчонками жёсткие правила, установленные в отношении женской школьной формы. Она возвышалась над ними как минимум на голову и казалась взрослее. И красивее всех.
– А я вообще слышала, что такая форма представляет собой самое лакомое для педофилов, – выдала Нина, и несколько девочек тут же захихикали, переглядываясь с заговорщическим видом.
Миша не понял шутки, потому что не знал, кто такие педофилы. Равно как не знали этого и остальные одноклассники. В нерешительности он замер за её спиной, интуитивно подозревая, что в сказанном скрывалось что-то неприличное. А неприличное ему категорически не нравилось, ведь это выходило за рамки позволенного. Впрочем, он тут же успокоил сам себя – просто Нина гораздо более развитая, чем большинство сверстников. И знает о жизни больше, чем они. Если бы он сам знал, кто такие педофилы, то, скорее всего, ему эта шутка показалась бы забавной, а не неприличной.
Нина оглянулась и посмотрела на него в упор. А потом склонилась к лучшей подруге, Наташке Васнецовой и что-то шепнула той на ухо. Наташка прыснула со смеху, Миша вспыхнул и как ошпаренный выскочил из кабинета.
Шагая по коридору, мальчик миновал несколько дверей и остановился возле кабинета химии, из которого слышалось какое-то еле слышное жужжание. Миша развернулся к окну и вгляделся в серое тяжёлое небо, которое уже третий месяц подряд изливало из себя огромные массы воды.
– Всё-таки странная весна какая-то, – пробормотал он еле слышно, рассеянно разглядывая тёмно-зелёную листву пальм, растущих в маленьком школьном парке.
Мысли унеслись далеко, он даже перестал замечать крики и беготню учеников в коридоре. Миша усиленно раздумывал над тем, как ему пригласить Нину на выпускной бал. Это радостное и церемониальное событие должно было стать знаковым рубежом, чтобы обозначить переход выпускников во взрослую жизнь. И ему хотелось сделать что-то по-настоящему взрослое, чтобы продемонстрировать всему миру и себе самому, что он наконец-то стал мужчиной. «Запоздало стал», – неизменно прокомментировала бы бабушка, вечно недовольная средними успехами внука.
С пальм взгляд мальчика переместился на здание Министерства Экономики, стоящее через дорогу, а с его стеклянных башен неизбежно соскользнул на крутые склоны гигантского Эвереста, смутно проступающие сквозь серые облака. Поверхность главной горы Западных Альп казалась почти чёрной из-за густого елового леса, насквозь пропитанного бесконечными дождями. Впрочем, водой, кажется, был пропитан не только лес, но уже и весь мир. Огромная гора уходила в небо, и увидеть её вечно заснеженную вершину при такой погоде было невозможно.