Свента (сборник) - стр. 24
А где старший Попров? В Европе он, наших поддерживает, двадцать седьмого – полуфинал. Побеспокоить бы можно было вашего Попрова. Нет, Попрова, по-видимому, лучше не беспокоить.
Он возвращается на дачу, ест, станет прохладнее – и в Москву. Но после еды засыпает, а проснувшись, думает: Попров-младший, Алеша, умница-стоматолог, купил, значит, биту… Вот тебе и самооборона без оружия. “Брата” смотрел неоднократно, любит. У таджикского мальчика на шее штука какая-то металлическая – не крестик, не амулет: имя, может быть? – мама надела, перед тем как поехал сюда. Зачем ехал? А все едут. Люди поступают как все. “Не убивай, брат”, – просит мальчик. А Алеша Попров улыбается во весь рот и – по накатанному: “Не брат ты мне, гнида черножопая!” И битой – куда придется.
Тяжесть, Господи, какая тяжесть… Звонит, сонный, Боре:
– Физкультпривет, – говорит. И молчит. – Ты уже с дачи уехал? – И опять молчит. По шуму в трубке ясно: уехал.
– Чего надо? Чего молчишь?
– Собираюсь с духом, попросить, – эх, лишь бы вышло! И просит.
Нет, Боря уже уехал. Ox, fuck.
– … Сказал бедняк, – отзывается Боря.
Удачно вышло, и вдруг:
– О-кей, разворачиваюсь. – Хороший он, Боря.
Через полтора или два часа они стоят возле больницы, Эрик курит, они говорят. Плохо дело, еще хуже, чем предполагалось. И все-таки надо в Москву везти, томографию головы сделать, какой-то шанс есть. Хорошо, Боря его заберет, с ребятами договоримся. Выписку давай, паспорт, консультацию мою запиши. Родных нет? Чего он, совсем бесхозный?
В пустой ординаторской они пьют кофе, болтают на национальную тему.
– Таджики арийцы. Что бы это ни означало.
– Да? – Боря не знал, думал, хачики.
– Хач, кстати, – Эрик интересовался, – по-армянски – крест.
– Крестики. Тоже неплохо. Крестики-нолики, – Боря шутит из последних сил.
Перевозка приходит под утро.
Хороший он все-таки, Боря.
– Ты тоже ничего. Маленький лорд Фаунтлерой. – Оба едва стоят на ногах от усталости. – Теперь ты их благодетель. Такого больного перевести, а! Ничего, довезем. Кто не рискует, не пьет шампанского. Хочешь шампанского?
Эрик качает головой:
– Что-нибудь придумают нелестное, вот увидишь, – но и сам не очень верит в то, что говорит. Такое даже эти оценят.
На неделе он отвлекается от истории с таджиком, да и не теребить же Борю каждый день. В пятницу утром, проезжая мимо спортивного, вспоминает, останавливается. – Биты? Да, сколько угодно. – А… варежки такие и шары для бейсбола? – Нет, не поступали. Мы не в Чикаго, моя дорогая, – вдогонку.
Собравшись с силами, он звонит-таки. Боря расслаблен: снова жара, в футбол наши слили. Германия с Испанией в финале, две страны фашистского альянса. Работы, как всегда летом, мало.